Крыся

Посмотрела прямой эфир speed dating'a в Варне - мужчин в четыре раза больше, чем женщин!
Я глазам своим не поверила, посмотрела видео ещё раз - ну окей, может, не в четыре, но в три - точно.

Смотрю "Джонатана Стрейнджа и мистера Норрелла", ух какой драматический фильм! Книгу читала, это не уменьшает жути, а даже и наоборот.

Испекла в - своей! новенькой! - микроволновке яблочное варенье (айву мы с лошадью не дотянули). Довольна как настоящий повар-экспериментатор (который добавил в варенье брусники, какао и приправ для пипаркукас - а сахара не стал).

Доработала работу, дописала текст, написала посты, поела и даже кино посмотрела - это ровно те занятия, на которые я Коту ору "НЕТ!" - когда он вспрыгивает ко мне на стол. Так что он наконец Залез и Растянулся, привечаемый, а не прогоняемый, и лицо ко мне тянет усатое, и щёки втянул - смотри, мол, какой я, почесать бы меня, - ну я руку и протянула.
Кот довольно часто, когда я ему щёки чешу, а потом убираю руку, обратно её к себе притягивает. Это мило, трогательно и нелепо. А сегодня я только руку протянула - как он её лапой схватил, и давай по своему лицу водить, туда и сюда; как вот люди душем моются, так он моей рукой чесался - лицо, уши, шею; я двигала пальцами и ржала, стараясь негромко.
Чем дальше, тем больше они очеловечиваются.

Замёрзли кончики пальцев до того, что начала опечатываться в каждом третьем слове.
Рассердилась на себя - фигли я сижу, - встала, достала из коробки с шарфами и шапками электроперчатки, надела, подключила.
ТЕПЛО.
ТЕПЛО!!!
Вот они, перчаточки. У меня сиреневые, из такого мягкого... словом, лучше брать вот эти, а то мои сыпятся слегка.
Щас пальцы догреются - я термоэлементы (они съёмные) в носки засуну.

ПыСы: засунула. "Входит секс" ©.

Вчера после насыщенного впечатлениями дня и тихого вечера в хорошей компании едва дошла до дома, только и думая о том, как утянусь сейчас под плед и буду спать и спать и спать. Выгнала котов из спальни, распахнула балкон, завернулась в мягкий халат, вычистила зубы, полила огород, нырнула под плед и свернулась тёплой крысой. Знаете этот момент, когда внутренний монолог превращается в прозрачный диалог между там и здесь, между собой и кем-то другим, который так же неторопливо просыпается в стране снов и отправляется по своим дела...
- АЙНАНЭНАНЭ!!! - заиграло со всех сторон. - ТЫЩ ДЫЩ НАНЭ НАНЭ!
Я открыла глаза в охуении, чувак в стране снов вздрогнул и прервал контакт.
- АЙ ЛАЛИ ЛАЙ ЛАЙ!!! - запели снаружи из магнитофона.
Ну, воскресенье, подумала я, мать вашу, сделайте потише - два часа ночи.
Потише сделали - не совсем выключили, но заснуть можно было. Я снова закрыла глаза и потянулась мысленно к тому, второму, внутри своей головы - но ему здорово мешала музыка, которой почти не слышала я.
Особенно когда невидимый сосед вышел на балкон, начал подпевать и хлопать по перилам ладонями, широкими и жёсткими. А потом сделал себе погромче и заподпевал хором.
Я выскочила на балкон как была - ночная рубашка дыбом, волосы дыбом, пейсы в стороны, - и заорала в тихую ночь:
- Ехо скъпи съседи майка ви здрави ли сте? Намалете звука!
Тишины кварталу это не прибавило. Я люблю ощущение "здесь можно запеть посреди ночи", но оглушительная магнитофонная чалга несколько выходит за его границы - так что я прислушалась, собираясь орать направленно, потом осмотрелась по сторонам - и поняла, что, хоть звук и кажется идущим от противоположного дома, тусят-то явно подо мной, двумя этажами ниже. Завернулась в халат, вышла в подъезд - и точно, по стояку звук идёт. Прошла вниз, прислушиваясь к каждой двери - и позвонила в нужную, а потом позвонила ещё раз.
- Ой, это к нам, что ли? - донеслось изнутри. - Кто [мог прийти] в два часа ночи?
Дверь распахнулись, двое молодцев за ней были отвратительно бодры, сияюще трезвы и веселы как я полусутками ранее.
- Привет, - сказала я со всей возможной мрачностью (пейсы в стороны, волосы дыбом, из-под гигантского халата торчит ночная рубашка).
- Привет! - отозвался один, лучезарно улыбаясь.
Я стояла и смотрела на них очень внимательно.
- Здравствуйте? - сказал второй.
- Мальчики. Можете ли вы уменьшить громкость своей музыки? - спросила я голосом, от которого могло бы скиснуть всё молоко в доме.
- Конечно можем! - отозвался второй. - Естественно!
- Так уменьшите, - сказала я. - Очень. Хочу. Спать.
- Конечно-конечно! - подхватил первый. - Никаких проблем!
- Лёгкой вам ночи! - сказал второй; и голоса их звучали так, будто в требовании моём не было, конечно, ничего невыполнимого, но оно было таким странным, таким - ну право же, кому может понадобиться ночная тишина? но если надо, то пусть будет.
- И вам... спокойной, - проворчала я, уходя вверх - и сердилась ещё так сильно, что случайно ускакала на этаж выше, к Йобсту.
Музыка исчезла ещё до того, как я вышла на балкон с успокоительной сигаретой.
И только заворачиваясь в плед и ещё немного ворча, я вдруг поняла, что не паникую. Сержусь из-за того, что меня разбудили, волнуюсь из-за того, что, может быть, не удастся легко заснуть, но вот этого ужаса адреналинового, среднего между тошнотой, икотой и возбуждением, который накрывал меня всякий раз, когда происходило нечто подобное, которое нужно было прекратить, потому что не получалось перетерпеть, - вот этого больше нет. Нет больше внутреннего нытья "бедная я бедочка, никто за меня не вступится", нет больше страха "а вдруг так вообще не делают, а вдруг я выступлю не так, а не лучше ли пересидеть как-нибудь", - вообще этого больше нет.
Почесала за ухом внутреннего ребёнка, сказала "терпеть не надо, все притихли, спи" - и заснула сама.

Бывают такие дни, в которых прекрасно всё.
И то, как гуляли по парку накануне - до трёх утра! десять километров! - обдирали сливу, приплясывали мимо дискотеки и хохотали в голос над новым мемом.
И то, как мне потрясающе сладко спалось - первый раз за долгое время.
И то, каким утро было спокойным и ленивым, и как все дети хором разбежались по своим прекрасным делам.
И то, что к шести я была уже у Стрейнджера, а к половине восьмого мы были в порту - решили навестить Шанти, которая волонтёрит на Гринписовском корабле Rainbow Warrior 3.
И то, как на корабль нас не пустили, но мы позвонили Шанти и она нас провела как своих.
И то, как Шанти рассказывала про жизнь без пластика, и как нам стало душно в рубке управления огромным Воином Радуги и мы вышли наружу и зацепились языками с одной девочкой тоже волонтёром и она сказала - можно по-болгарски? о какое облегчение тысяча языков я просто уже больше СМОТРИТЕ ДЕЛЬФИН!
И мы посмотрели.
В порту. Пройдя по каналу море-озеро. Пройдя мимо двух маяков и двух десятков мелких судов. В затоне первого пирса. Резвились.
ДЕЛЬФИНЫ.
Блестели на солнце широкими черными спинами. Подходили поближе. Отходили подальше. Возвращались. Человека четыре, не меньше. Минут пять целую вечность мы всем кораблём смотрели на дельфинов и повторяли "так не бывает. так не бывает".
Стрейнджер выложил их у себя в фейсбуке, я - у себя в инстаграме. Невероятная вещь - дельфины в порту.
Ну и потом они ушли и мы разошлись по домам.
Я купила упаковку сидра в шесть баночек, две коробки печенья - и пошла наверх, потому что ребята с пятого этажа повесили в подъезде объявление: "Дорогие соседи! В связи с моим приближающимся днём рождения сегодня устраиваю вечеринку, с меня - еда и выпивка, с вас - всё остальное, пожалуйста, приходите!"
Ну я и пришла.
Мансарда наверху - мечта любого книголюба и валяльщика: полквартиры - огромная застеклённая веранда, полная топчанов, пледов, подушек, книг, свечек, мелких финтифлюшек и добрых улыбчивых людей; вторая половина - практически пустая спальня с кроватью и пианино. Посреди этого всего - большая кухня с нишей для медитативного обедания в холодное время года. И холодильник с надписью "бесплатное пиво". И карман на стене с надписью "возьми меня" - кто-нибудь постоянно оставлял там пачку сигарет. И люди вокруг - кто-то говорит о сравнительном языковедении, кто-то треплется за жизнь, кто-то песенки поёт, все красивые и вежливые, и все рады были со мной потрепаться. А уж как они восклицали: "Та Самая Соседка!" - когда узнавали, кто я! Явно все друг другу пересказали историю про ключи :)
Я потусила из вежливости до пока мой английский совсем не кончился (заодно познакомила Ребекку, подругу соседа, со своими котами - а то она так воскликнула "четыре кота? четыре?! вот прямо тут, этажом ниже?!" - что невозможно было не предложить) - и ушла, раскланявшись со всеми, кто успел запомнить моё имя.
А они дальше тусят. Музыку играют. Музыкантов позвали, хороших.
А я щас спать буду прямо под музыку. Представлю себе, что это боевик.

Пысы: Йопс. Моего соседа зовут Йопс.

"В нашем доме кто-то тушит говядину. Пахнет на все этажи"
"В три часа ночи! Садисты!"
"Ну... может, им на работу... тогда они - мазохисты".

Про всюдужизнь: раньше, поскольку не жила на высоких этажах, не видела, как растут гларусята. В этом году отнаблюдала весь процесс - от женитьбы (чайки залезают друг на друга и стоят пирамидкой прям ногаме! впрочем, я уже, кажется, изумлялась) через высиживание яиц и внезапного появления под мамой пушистых шариков (вот тут на коньке крыши, присмотритесь, точно в цвет бетона)
Потом я сняла эти придурков из окна подъезда:

ссылка на фото, если инстаграм перестанет его показывать



Потом - приросли перьями
А щас уже разноцветными стали как настоящие птицы:

ссылка на фото, если инстаграм перестанет его показывать

И звучат бес-прес-тан-но. Раньше - просто пищали, сейчас начали учить языки. В прошлом году чайки массово учили собачий лай, в позапрошлом - котячий мяв, в этом - в кварталах Генералите осваивают лягушачье кваканье, а в наших (Централна Поща) - работу тяжёлых механизмов (рядом какая-то то ли стройка, то ли ещё что). У одного птенца так хорошо получилось лязганье гигантской хреновины, что он на радостях повторял её всю.ночь.до.рассвета.
Сегодня лило весь день. Хочу ночную грозу - они тогда молчат.
(хотя что я говорю - в сентябре, когда в море идёт рыба и гларусы улетают учить детей охотиться, мне очень не хватает их воплей, и хорошо спать я начинаю в октябре, когда вся толпа возвращается - дратути :))

И чтоб два раза не вставать - к вопросу о виде из окна:


Люблюнимагу прямваще.

Погоды у нас стоят изумительные: днём между плюс двадцатью и плюс тридцатью, можно разгуливать в платье и босоножках; зато вечером (вотпрямщаз в три часа ночи, например) - плюс одиннадцать, и можно закутаться в любимые трикотажные шмотки, сезон которых очень короток (зимой в них холодно, летом - неуместно). По одежде сразу видно, кто давно местный, а кто - только сейчас: настоящие горожане днём ходят как я ночью. Город сдвинулся в фиолетовый: одновременно цветёт глициния, багряник и сирень, из подворотен пахнет ландышами, ещё кто-то мелкий лиловый торчит из клумб, а с балконов пахнут петуньи. Всё пахнет жареным мясом, цветами, морем; город ждёт сезона.


Хожу по дому с молотком и делаю себе гвозди там, где хочу. Невероятная степень свободы; папа учил, что сначала нужно сверлить, потом - вбивать деревянный патрон, потом - вкручивать шуруп, потом - повиснуть на нём, проверяя его на прочность, и только потом можно вешать то, что собирался; мне в этой схеме доставалась проверка, потому что если уж я не сломаю - ничто не сломает (щас вот вспомнила и подумала, что знаю, от кого дочь моя Виктория унаследовала этот талант). Сверлить я пока не готова, а вот сделать тук-тук-тук симпатичненьким икеевским молоточком по хорошенькому золоченому гвоздику - вполне могу (и однажды делала это, пока из-за стенки не постучали; так я узнала, что в соседнем доме кто-то живёт примерно на уровне нашей квартиры, а значит, нам будет тепло зимой). Повесила не только заек, но и календарь, и любимые маленькие картинки, и предвкушаю развеску летней экспозиции.
Каждый вечер, когда я прихожу домой и понимаю, что до желанного состояния моей комнате ещё далеко, я разбираю ещё что-нибудь, смотрю на сделанное, выдыхаю - а потом оборачиваюсь, смотрю на остальное и понимаю, что не особенно приблизилась к порядку моей мечты. И что для этого мне точно нужна ещё пара стеллажей. Кошка Мышка, постоянно превращающая мои монологи в беседы, говорит, что мне для этого достаточно покормить котичку или хотя бы почесать её, а потом пугается и убегает, будто внезапно перестала меня узнавать. За Мышью бежит Шейла, которая на всякий случай подхватывает любую панику; за ней - Туман: главкошка побежала - все побежали; их в коридоре встречает озадаченная Федя, получает от кого-нибудь по морде и бежит отвечать; по дороге коты находят мячик, пугают им Мышь, та бежит ко мне, пугается, убегает - в этот момент у меня из рук падает очередной предмет разбора, коты разбегаются, а Мышь прибегает на звук - а чо там чо там а вдруг чо интересное.
Сегодня, организовывая прихожую, нашла пенопластовый мячик, лёгкий и звонкий; кинула его Шейле - и дальше мы с Викой давились хохотом, потому что прозвучавший смех немедленно прекратил бы веселуху (мама Ши вообще не переносит, когда над ней ржут). А не ржать тоже было никак: кругло-квадратная кошка, растопыривая лапы, гоняла мячик по Викиной кровати с четкостью опытного голкипера и выражением лица крайне озадаченного инопланетянина. Надо завтра снова этот мячик ей предложить, и видео снять, а то такая вымытость пропадает.

Есть некоторая польза в том, чтобы писать в ЖЖ про собственные важные дела: момент, когда знакомые и незнакомые мне люди перестали волноваться, как мы там, посмотрели на часы и подумали "наверное, Крыся точно уже всё", - я почувствовала очень чётко.
Крыся к тому времени была уже пару часов как всё. Мальчики приехали в девять утра, мы с дочками встали в восемь, дозапаковали распоследнейшее (и уйму всего позабывали - в частности, совок для кошачьих какашек и съёмный бортик от кошачьего горшка), позавтракали - и понеслись.
Дом наш к тому моменту выглядел примерно так:


В мешках было мягкое, в коробках - твёрдое, в панике - живое.
Из четверых приехавших мальчиков один точно был с нами на прошлом переезде; водитель грузовика тоже оказался знакомый; сам Светльо не приехал - грузил что-то в Балчике, - но всё было как обычно - как на ручках подняли и перенесли. На четвёртый этаж без лифта. Знакомый мальчик порвал палец, пока грузил печку; подошёл ко мне за салфеткой - и не успел и рта раскрыть, как я схватила его за палец, оттёрла кровь и грязь антибактериальной салфеткой, подула на ранку, залила перекисью, вытерла насухо, заклеила пластырем - а потом только подняла глаза и увидела его лицо.
И поняла, что вообще-то взрослые люди так, как я, не поступают, и напрасно.
Грузовик на Баттенберга приехал через час после начала, и был он немаленький. К тому моменту все мои вещи стояли на улице группками по "сколько влезет между машинами, припаркованными на обочинах" и ещё больше смахивали на арт-проект, чем на что бы то ни было ещё; и на первый взгляд мне показалось, что в грузовик они не поместятся даже в три захода. Но мальчики ставили большой предмет - стол, части дивана, стулья, - а потом обкладывали его мелкими по периметру, и как-то так у них ловко получалось - что к четверти одиннадцатого и грузовик оказался тугенько набит, и вся моя жизнь в него уместилась.
- Сорок один год моей жизни, - сказала я, глядя на грузовик.
- Не только твоей, - поправила Вика, не поднимая глаз от мобильника. - Нас с Дашей забыла?
- Точно. Мама, Вика, Даша, четыре кота и грузовик.
Потом мы ехали с Дашкой (Вика осталась с котами, чтобы они не чуствовали себя брошенными) в такси за грузовиком и тоже говорили о том, что вот, вся наша жизнь, с одной стороны - целый грузовик барахла, много, реально много; с другой - только один грузовик, и это всё, что у нас есть; с третьей - если сейчас грузовик взорвётся - самое главное останется при нас: мы, коты и мой комп (который поедет позже). Правда, потом я вспомнила об архивах - бирочках из роддома, детских рисунках, об этом всём невостановимом; а про документы, без которых мы попадём в бездны бюрократического ада, не подумал никто.
Начиная разгружать машину, старший из мальчиков, смеясь, рассказал, как они в этот же дом, но на пятый этаж, поднимали пианино. Редкостным оптимистом надо быть, подумала я, чтобы смеяться, вспоминая, как ты нёс пианино на пятый этаж дома без лифта.
А потом понеслось. И разгрузка заняла у мальчиков уже два часа, и к концу они были умотаны совершенно, и - я обожаю эту компанию, - всё равно улыбались, такие хорошие. Никогда не пахнут, не грубят, не ворчат, разговаривают вежливо, грузят аккуратно, работают быстро, денег берут умеренно. Надо хоть спросить, как их компания называется - они мебель "втора употреба" возят по всей области, мне их Оксана сосватала, бывшая хозяйка квартиры на Баттенберга; она в городе всех знает, кто работает хорошо и недорого.
А после переезда я рванула на карнавал; и кто скажет, что двадцать девятое апреля - не время для праздника "прощай, мясо", - тот будет неправ, потому что нет лучшего дня для зыринга на кукеров, чем день переезда.
Потому что на карнавале были кукеры. Настоящие, не театральные - реальные кукерские группы, в шкурах, с мордами чудовищ поверх человеческих голов, с посохами; с колокольцами длинными и круглыми, увешанные ими в пять слоёв. Я вышла к Кафедралу и услышала ускоряющийся ритм их звона - там! там! там-там-там! - и не поверила своим ушам.
Кукеры.
Колокольцы.
Шум, пляски, хохот.
Для меня. Сейчас.
Господи, за что мне такое счастье.
Ревела слезами, снимала всё подряд - выкладывала видео в инстаграм вотпрямсразу - в какой-то момент села на поребрик подальше от всего, ибо была уже слабовменяема - и тут все пошли на меня. Военно-морской оркестр, все кукерские группы, все театральные коллективы... я докурила, и началось шествие.
Они шли и шли.
И прошли всю пешеходку, и носились по ней как бешеные, а я слушала грохот колокольцев под молочно-белым апрельским небом и смотрела на отель "Черное море" и думала - ведь так же не бывает; а вот есть.
А когда, уже с праздничным джанкфудом за плечами, шла домой, город велел мне больше не реветь:


Чего, конечно же, и вам желаю :)

упаковала половину своей одежды, половину диванных подушек и все книги.
утомилась. смотрю "Теорию большого взрыва", ржу ужасно.
осталось всего ничего: вся работа, вся кухня и вся ванная. а, и вся обувь.
и коты.
коты нервничают. коты помнят переезд. мышь ходит на полусогнутых и очень громко жалуется; в прошлый раз, когда мы начали собирать вещи, она села в угол и тряслась там, как трясутся маленькие нервные собачки, и туман вылизывал ей уши. в этот раз мышь сверкает глазами и кричит, что ей всё это не нравится. шейла ходит по вещам и вещает, что ей это не нравится. туман бьёт федю, потому что тоже не любит переезд. и только федя мила и приветлива, по-моему, она чокнутая.
здорово меня успокоило олясиково "забудешь - вернёшься". по самому большому счёту, действительно необходимо перевезти мебель и книги (и не просрать коробку с документами) - всё остальное прекрасно можно довезти потом, у нас время - до вторника. например, микроволновку я и не повезу - она снова сгорела, и проще нести её в ремонт отсюда, чем с четвёртого этажа пешком. попрошу мальчика, чтобы он её как-нибудь понадёжнее починил.
устала, нервничаю, разболталась. недавно поймала своё отражение в витрине - расстроилась: всё не так. движусь не так, как чувствую это изнутри, ноги не так стоят - будто они у меня кривые, а это неправда; пошла дальше - и вдруг поняла, что, если ставить стопу по-другому - нужный мне эффект появится сам собой. приучаю себя ходить по-новому - и сразу распрямляется спина, и попа плывёт по воздуху как самый странный на свете маятник. вкупе с тем, что у меня быстро и абсолютно несинхронно отрастают волосы, причём седых в них дофига - скоро я буду выглядеть совсем по-другому.
эгейн.
а! хотела похвастаться, что у меня один винтик в голове на место встал - тот, который люфтил на временах болгарских глаголов.
они, как и в английском, есть фазовые, а есть результативные, и вот отличие это - какой в каком случае употреблять и как перевести, и в чём отличие "дойдох" от "съм дошла" , если оба они повествуют о том, что я пришла, - отличие это ускользало от меня совершенно. при этом с английским языком у меня такой проблемы не было - возможно, потому, что на нём я мало что могу сказать, кроме "Хэллоу, май нейм из Криссья" - и дальше уже приходится объяснять, а как так получилось, ведь паспортное-то имя - Ольга; и это уже - на болгарском, вот и здравствуйте, фазовые и результативные, что же вы за звери.
и при этом - изумляюсь собственной несообразительности, - я прекрасно знала всё это время, что "глаголы" на "-л" - типа "направила", "дошла", "искала", - это отглагольные причастия. собственно, прошедшее неопределенное время так и образуется - из глагола "съм" (болгарский to be) и причастия (действенного, кажется; со страдательным, кажется, образуется иное прошедшее время; впрочем, сейчас не воспроизведу - совсем о другом хотела).
так вот. "дойдох" - это "[я] пришла", а "съм дошла" - это "[я есть] пришедшая". в голове играет торжественная музыка, проясняющая всё (мантра, прогоняющая прокрастинацию).

Переезд входит в стадию "меня беспрерывно тошнит от паники". Ладно, после того, как мы влёгкую и как бы между делом перевезли друга Стр из одной мансарды в другую, я больше не боюсь чужих переездов. Но свой собственный меня ужасает до сведённого горла, до полной невозможности дышать (я так долго могу, поэтому не буду).
При этом объективно я вижу, что дела движутся. Сегодня отнесла в квартироньку икеевские подвесные полки, сделала отличное хранилово в шкафу, передвинула мебель - и внезапно организовала себе два преуютнейших угла, для сна и для работы. Спина закрыта, со всех сторон предметы, я в домике, ура-ура. Всё-таки отсутствие объёмного воображения здорово затрудняет жизнь. Вот так теперь выглядит комната:



За моей спиной - стена с окнами и балконом, а слева за границами кадра - полностью пустая белая стена. Её пустота и белизна меня несколько смущают, но я что-нибудь придумаю (Даша и Вика наперебой стебутся "хочешь кагбе диванчик? давай притащим обратно кровать из нижней квартиры, зря мы её, что ли, туда стаскивали").
Удивительное дело: мне дико комфортно в этих белых стенах, простых деревянных полах, в новостроечном "никаком" жилье. Немного грустно, что в старинном доме в древнейшем квартале мне далеко не настолько уютно - с другой стороны, такие вещи о себе лучше бы знать, чтобы хотя бы перед собой не притворяться. Да, витражи и лепнина оказались не про меня, если они расположены прямо поверх старой римской дороги; и спать на дороге оказалось не про меня, и древний город - это место, где я хочу гулять, а жить я хочу у хорошего магазина; а высотой потолков я готова пожертвовать, чтобы снизить величину счёта за электричество (я и на исповеди не скажу, сколько заплатила за два самых холодных зимних месяца, и всё равно мне было зябко).
Вогнав себя в неразгибаемый эмоциональный штопор (видели бы вы меня! хваталась то работать, то готовить ужин, то жрать борщ), отзвонилась наконец перевозчику - здрасти, Светльо, помните меня? это я, Ольга с Батенберга, с кучей мебели и четырьмями котаме! вы не поверите - я снова переезжаю, на четвёртый без лифта, давайте перевезем меня в субботу?
Ангелы-покровители грузчиков должны обеспечить Светльо наилучшей следующей жизнью из возможных, он выручает меня всегда. Я отчётливо чувствую от него "мог бы - не взялся бы, но блин надо же помочь человеку..." - и знаю, что он реально меня перевезёт как на ручках.
Четвёртый. Без лифта. Шестьдесят восемь ступенек квадратного "колодца", по три на пролёт. Часть следующей жизни я проведу, выпекая небесную шарлотку ангелам-покровителям грузчиков.
Паника меж тем не отпускает, но я повторяю ей "вечером субботы всё будет позади". Осталось только собраться. Наполнила гостиную коробками, паникую, что их не хватит. До четверга нужно будет наработать всю работу, чтобы до вторника - ура, у меня будет отпуск! - ну не то чтобы отдыхать, но не делать заказы, да.
Дошла в приступе паники до состояния "я жалуюсь маме": рассказываю ей, как меня тошнит и как я бегаю по стенкам и как всё ааа ужас ужас ужас; кажется, мама озадачена: обычно у нас происходит ровно наоборот. А сейчас - моя мама - сочувствует - моим грузчикам. Если так пойдёт и дальше, она будет сочувствовать мне!
Одна из спасительных вещей в переезде - расхламление. Пошла и выкинула шмотки некрасивые, нелюбимые и неподходящие, оставленные на всякий случай: поняла, что ебала я в рот этот случай, пардон мой клатчский, и если он таки придёт - я встречу его в любимой одежде, а не в абы-какой. Удивилась количеству бруснично-фиолетовых, сиреневых и розовых вещей в гардеробе; вспомнила, что два года назад это был мой цвет (а три года назад - хаки с оранжевым, а год назад - серый, а сейчас - припыленно-синий, и когда я прирасту одеждой нужного цвета - он опять сменится, даштожтакое). Нашла целый мешок одежды нужного фасона, но всех оттенков хаки - собиралась покрасить его бирюзово-синей краской для стиральной машины; в прошлом году этот цвет лег на коричневую ткань восхитительным серо-стальным; и теперь у меня есть стиральная машинка, и, пожалуй, завтра же я их всех и выкрашу.
Сразу после экскурсии (война войной, а обед - по расписанию). Веду знакомую девочку парком, интересно, как ей покажется (за обзорную я спокойна, а парк надо обкатывать, и уже да, на малознакомых людях).

ПыСы: "На вечеринке всё было очень прилично, ничего такого, - сказала она, снимая пальто; и все в комнате увидели, что ее бюстгальтер надет поверх свитера" - я думала, что достаточно успокоилась после прогулки и ужина, пока не увидела, что отправила этот пост в бусный журнал вместо своего; аймаладца.

Твёрдо решив выспаться как следует, не вставать, пока само не встанется, отключила будильник.
Проснулась в безумные девять утра, покормила котов, заставила себя лечь и проспать аж до одиннадцати. То есть до того времени, в которое я обычно встаю, когда мне не надо никуда с утра спешить. Поспала, ага. Наспалась впрок.
Зато с утра впрок наленилась: меееееедленно завтракала, неспешно разобрала рабочие письма и посты, спланировала день, поболтала по скайпу с подружками, и в новую квартиру выкатилась уже вечером - с сушилкой для белья в одной руке и с тележкой, полной стирки, в другой. В какой-то момент я догадалась, что, имея стиральную машинку в новой квартире, как-то глупо носить бельё в прачечную; можно стирать в "своей", а заодно её проверить, а заодно сушилку до нового дома донести.
Вика ушла туда за два часа до меня, и, пока я ленилась и прособировывалась, передвинула всю мебель в своей комнате и отмыла там все вертикали (а горизонтали пропылесосила). Тоже шла по улице прекрасная: с огромной банкой сиреневого средства для мытья пола в одной руке и с двумя швабрами и ведром - в другой.
Иииии дальше у меня была фигачечная: наушники - в уши, музыку - на полную громкость, и плясать с пылесосом. Новой квартире так понравились мои пляски, что она подкинула мне сначала две стотинки, потом пять, а потом целый лев и три шарика для пинг-понга. А я нашла в ванной комнате такой резонанс, что на высоких частотах дом вздрагивает, и примерно час проверяла, действительно ли это так. Напроверялась до полного исчезновения горлового зажима (взрослому человеку всегда есть о чём не сказать вслух, и как здорово, что потом всё это можно распеть открытым горлом).
Словом, я ужасно довольна собой и намытостью нового дома. Расстановкой мебели в своей комнате довольна не очень - но, пока я стол не поставлю, так и будет. И - вы будете смеяться, - кажется, я хочу затащить обратно вторую кровать, ранее вынесенную в квартиру ниже этажом - потому что нужно же мне в своей комнате место-для-валяния-и-чтения, а Вика наотрез отказалась уступить мне своё кресло-кровать. Сама, говорит, буду читать и валяться.
По пути домой успела в Биллу до закрытия, купила продуктов - ужасно захотелось маминого борща, а раз мама - это я, то мне и варить.


Совсем уже поздно, после полуночи, пошла набрать себе шагов "за завтра" - и внезапно понеслась не в парк и к морю, а по городу влюблённой в него крысой, и зырила вовсю, и комментировала вслух, и сердце моё бешено колотилось, и очнулась я на лавочке напротив старинного дома, к которому вышла таинственными задворками, и как мне было хорошо - не передать.
Чего, конечно же, и вам желаю :)