krissja | Entries tagged with отпуск

Созополь оказался
НЕ
ВЕ
РО
ЯТ
НЫМ

Обалденно красивым и сумасбродным. Люблю чокнутых красавчиков, теряю от них голову и пляшу с ними, сколько есть сил, а потом падаю где остановилась и говорю: теперь кофе мне.

Кофе мы с друзьями нашли ещё в 2018 году, а вот поплясать с Созополем только сейчас довелось.
С понедельника по субботу носилась по нему и в самое жаркое время, и под синеющим небом, и с самым кайфовым другом на свете, и сама-одна-с-пустой-головой, и со всеми своими внутренними демонами по очереди и пачкой.
Нагулялась.
Если честно - осталась бы ещё до вторника.

Сколько там для меня оказалось припасено подарков, а.
Носы и ручки амфор из стен.
Варенье из зелёного инжира.
Идеальная кружечка и прикольные подарки.
МУЗЕИ!!! Божечки мои какие в Созополе музеи.
Еда, еда, еда!

И вот этот последний заход в море - когда я пошла одна в высокую волну, и море взяло меня и выстирало в волнах, и купальник остался на мне только потому, что хорошо привязан; а бандана оказалась на шее вместо головы, а очки (единственные в своём роде!) вообще унесло волной, а тревоги растворились в солёной воде, а кой-какая боль ушла напрочь, а утро последнего дня только начиналось.

В общем - Созополь оказался идеальным городом для отпуска, ещё хочу.
В сухом остатке - я придумала маршрут длиной в день. Чувственное историческое путешествие по городу вампиров и варенья из зелёного инжира.

Мне бы хотелось начать на центральной площади Старого города - чтобы человек, оказавшийся в Созополе впервые, прошёл под вывеской "Город спасения" мимо прокатных платьев типа "трёхъярусный торт из занавески" и кричащих попугаев.
И чтобы подумал: зачем я здесь, я что, курорта не видел?

Потом мне бы хотелось немного постоять у фонтана. Солнце на южной стороне Балкан - жёсткое как в Турции, и острые холодные брызги воды летом в сочетании с горячим ветром - это очень кайфово.
А потом мы бы пошли в музей.

Археологический музей Созополя - внешне совсем небольшой.
Я ходила по нему два часа и временами кричала в голос от восторга.
Я попросила там культурного убежища. Я сказала хранителям, что никуда не уйду. Они хохотали.
В общем: там охренительная история эллинов, лучшая в Бг коллекция вазописи и мягкие широкие диваны для возлежания.

А после короткой (на часик) истории города в картинках - мы бы пошли раскрывать её в объёме.
Полюбовались бы типичными созопольскими домиками 18 и 19 века (культурное наследие, мн.ч)
Посмотрели бы на стены Аполлонии, базилики, гробницы (ед.ч) и храмы Созополя.
Постояли бы внутри ветра в Южной башне.
Погудели бы в объёмном акустическом зале комплекса.
Прошли бы по краю острова, отмечая, какие разные у него ветра.
Дошли бы до порта и променада, и гуляли бы по нему под золотыми огнями, разглядывая соседние острова (ед.ч)

На ужин остановились бы или в прекрасном дорогом "При художниках" и взяли бы там хайвера, мяса и запечённого козьего сыра с зелёным вареньем - или в простейшем "Оазисе", и там наелись бы от пуза простой домашней еды, приготовленной любящими руками.

Уехали бы на закате, наполненные светом и теплом, с ветром в волосах и влюблённые в этот потрясающий город.
Хорошо там будет до самого конца сентября, потом на полуостровах резко похолодает, и путешествие станет с оттенком горечи. Этой приправы у нас в последнее время так много, будто и правда время совсем уж последнее.

А сейчас в Созополе - оч сладко.

Вчера купила платье, вотакенное.
С оборочками на планке. С ярусной летящей юбкой. Льняное. Абсолютно летнее.
Тёмно-голубое, почти синее (немного не того оттенка, всё равно классное, потом перекрашу - в серый, например).
Взяла к нему шляпу соломенную мужскую (1 шт).
Сунула в чемодан пару белья, купальник, ещё одни босоножки, походную подушку и стабилизатор.
Ноут не беру.
Вместо доделать какие-нибудь дела писала рабочие посты на неделю вперёд.
Вместо собрать ещё один стеллаж смонтировала два фильма (окей, полтора).
Вместо погулять - не погуляла.
Предвкушаю отпуск.
Беру с собой почитать бумажную книгу "Сто вещей о болгарских традициях, которые обязательно надо знать" - это реально классная книга для эмигрантов, мне бы хотелось такую прочитать в первый год переезда сюда. Надо про неё видео снять...
(да, у меня ящик учебников, и про каждый из них можно снимать видео - будет запас клипов на зиму)

План на отпуск такой:
1. Завтракать яичницей с брынзой
2. Ходить в платье
3. Есть ягоды на обед
4. Купаться каждый день
5. Облазать весь Созополь
6. Снять про него кино для патронов
7. Разработать по нему маршрут
8. Обойти его музеи и церкви (бейдж! взять с собой бейдж!)
9. И съездить в Бургас на офорты Пикассо - друг А. говорил, что там выставка.
10. Не готовить ничего, кроме завтрака.

(бля. кофе-пресс в чемодан не влезает... в рюкзаке придётся везти)

Как я есть любитель отдыхать и кайфовать - так и не могу обычно отправить себя в отпуск.

Думала раньше, что отпуск - это делать _другое_ с таким же кайфом, как работу. Если убегалась - то красиво полежать, если уобщалась - то уехать куда-то на весь день одной, если науединялась и напахалась - то идти тусить.
И до 2020 это работало, а потом стало непонятно - где у меня работа про расслабиться, где работа про отдохнуть и когда вообще будет время, в котором я могу выдохнуть и наполниться, такое, знаете, иньское время, когда надёжный и добрый мир течёт сквозь, а я красиво и уютно лежу, и всё хорошо, и изнутри ничего не дёргает, и снаружи всё мягко, и пахнет только приятным.
Такая вот у меня была фантазия - что это время где-то есть и это место где-то есть, и я могу в него погрузиться и попребывать.
К 2021 году истерия вокруг штамма простуды подзаебала окончательно. Зимой 2021 тяжело заболела моя мама. Когда она начала выздоравливать - я решила "вот щас и отдохну", а 24 февраля началась война.
Даблять.
Ну то есть спасибо, конечно, за необходимость оставаться собой в любых условиях, но расслабиться как-то не получается. Общее-горе-единое-для-многих, сейчас, через три месяца после начала войны, не вполне похоже на горе - ни отплакать, ни отпустить. А больше похоже на катастрофу: мир рушится и рушится и рушится. И к этому общему добавляются прекрасные зазубренные крючочки, для каждого - свои, ранящие постоянно; мой называется "нет бабла, и как я буду". Какой уж тут отпуск, когда сидишь мягкой попой на тёплом песке на берегу самого Чёрного моря, вокруг хохочут дети - а ты им кидаешь мячик, думаешь, что это военное поколение, которое троллит взрослых фразой про русский военный корабль, и внутренний бухгалтер напоминает, что в конце недели надо заплатить за ток, а кстати, ты помнишь, что он опять подорожал?

Кажется, что жить дальше невозможно, пока война не закончится. Вроде бы невозможно. При этом раз мы живые - то живём, и каждый день я нахожу моменты радости и растягиваю их на как можно большее количество - часов, людей, занятий.
Когда очень много работаешь - надо обязательно отдыхать, наполняться. Я если не наполняюсь - вместо радости начинаю вырабатывать желчь. Не хотите свеженькой желчи от мастерской медленных путешествий, не? А чо так?
Последний раз в отпуске я была в Пловдиве, мы с друзьями уезжали сразу после Пасхи. За пару недель до того я сломала опорный палец ноги, и его нужно было лелеять; а в Пловдиве придумала себе задачу - сделать эфир прогулки через всю пешеходку до самого старого холма. Ну и прошла, молодец такая. Довела до холма, попрощалась, выключила трансляцию, прошла ещё пять шагов, села на самую старую мостовую Европы - и какое-то время почти не дышала от боли. Точка размером в квадратный сантиметр может доставить массу неприятных ощущений челому человеку!
В общем, я тогда восстановилась, но не то чтобы зарядилась.

Мечтаю с тех пор уехать дня на три в какой-нибудь горный отель - дышать и молчать, и лежать в тёплой воде. Хорошо зная себя, я подозреваю, что через полсуток найду себя посреди ближайшего города со списком точек на разъяснить, музеев на исследовать и людей на познакомиться проектами - поэтому сразу прицельно хочу в красивый, например, Банско или плотную Стару Загору.

Это была длинная прелюдия к тому факту, что вчера мы с другом А. ездили в отпуск.
В Софию.
На концерт Dead can dance.
Которых я до вчерашнего дня почти не знала.
Так что Лиза Герард и всё, что они успели натворить за годы, свалилось на меня вчера разом и целиком, вот свезло-то.

София охуенна, охуенна, люблю её очень сильно. Прозрачный ароматный воздух. Изумительные софиянцы. Безумная лоскутность центра города - который три раза переделывали и ещё три раза переделывали переделанное. Витошу (гору), которая внезапно возвышается над всем. Витошу (бульвар), который настоящая столичная пешеходка. И всё-всё-всё в Софии очень люблю, и она мне каждый раз рассыпает подарочков.
И это, конечно, был настоящий отпуск.
Во-первых, мы оба не работали, весь день.
Во-вторых, мы прибыли в город на поезде (а поезд - это болтать всю дорогу и жевать вкусное, это валяться и слушать тыдык-тыдык, а за окном показывают красивое в движении).
В-третьих, я вписала нас обоих на экскурсию по архитектурному модернизму - нет, не вести и не учиться, а ходить, трогать, зырить и исследовать. Заодно возобновила знакомство с ребятами-основателями, они скоро приедут в Варну - надо будет что-нибудь вместе придумать.
В-четвёртых, я заранее нашла кофейню, где можно выпить хорошего кофе.
В-пятых - мы ехали в Ночь музеев, и тут я, конечно, внутри себя развернула список, но честно призналась: в святую Софию на археологический уровень попадём - будет уже достаточно.
И всё получилось (кроме еды; внезапно обнаружилось, что я не знаю мест).
Кофе был отличный. Экскурсия - замечательной (архитектурные модернисты работают как я, только без потягушек). Паузы - длинными и приятными (как офигенно пахнет София!). Периодически начинался дождик - вовремя, чтобы остудить горячий воздух. Удалось даже невероятное: перед Dead can dance была певица, которую я слушала, слушала, слушала - а потом воскликнула:
- Я поняла, как мне сейчас! Мне всерьёз скучно её слушать! По-настоящему скучно! Последний раз я скучала... не помню, когда... А, когда нас с тобой занесло на неудачный концерт камерной музыки в велюровом зале!
А потом на меня упало то, что делает Лиза Герард сотоварищи.
И теперь это у меня есть.
Невероятно.
Шли потом ночью пешком по центру, говорили - как здорово, что нашёлся ночной автобус, что нам не пришлось никуда спешить, потому что с этого концерта до его окончания - мы оба не смогли бы уйти. Ничто не важнее этой музыки.

В общем, после трёх подряд почти бессонных ночей (две в отпуске и одна "такполучилось") и после мощнейшей Софии я чувствую то самое мягкое и расслабленное, когда нииииидоооооооочиииииивооооооо, когда мир протекает сквозь меня, потому что я сейчас - вот это.
Лениво скачала видео, монтировать буду завтра.
Вчера был отпуск, сегодня - ленивый день.

Когда Петра после длинного дня, навоевавшись, напрыгавшись, набесившись, наболтавшись, навалявшись пузом кверху и наевшись конфет, растягивает себе спальный диван, забрасывает его подушками и одеялами и ещё немножко прыгает сверху, а потом уходит - и возвращается в пижаме и с чистыми зубами, - она зовёт: айде мама лека ношт (мама, пожелай мне спокойной ночи).
И мама ныряет к Петре под одеяло, и они шепчутся о чём-то, а я смотрю на них украдкой и думаю: вот так же Янтра обнимает Тырновград, струится сквозь него, как волосы Петры - через мамины пальцы.
Янтра - удивительно нежная для такой сильной реки, невероятно юная и древняя одновременно; и, как все диффчонки, не прочь выпить сладкого вина.
Я притащила термос глинта, и жаль, что только один.
А она раскрыла передо мной излучины просто так, потому что хорошая.
Дома речного царя и его дочерей и склоны, на которые водяные выходят за тем же, зачем люди купаются - попребывать в другом мире. Время, сложенное из зданий, и время, которое не влияет ни на что. Бесконечные дороги вдоль изгибов.
Знаете, как по-болгарски называются излучины?
Дефиле.
Дорогой панк, сколько раз я тебя вспомнила, дефилируя вдоль Янтры - не поддаётся счёту.
Никакого "приехать с одной ночёвкой" нам, конечно, не светит.
Дня на три надо минимум.
Ну то есть я конечно могу ошибаться и преувеличивать и прочее траляля, - но мне кажется, что тебе понравится эта гирлянда.

Бросила чемодан в подъезде вместе с сумкой с пустой кастрюлей и толкушей для картофельного пюре, а сама налегке - с мешком новогодней колбасы и хлеба, - поднялась в квартиру. И, пока шла, на лестнице поняла, что страстно соскучилась по дому, что счастлива вернуться из отпуска так же искренне, как рада была в него уехать.
Мне очень хотелось переключиться. Мне хотелось забуриться куда-нибудь - всё равно куда, мне тут везде хорошо, если тепло и еды достаточно, - хотелось одиночества или шумной хорошей компании, хотелось отпуска - впервые за я не помню, сколько лет, надо по тэгу посмотреть, хотя тут мне может здорово помешать моя привычка называть "отпуском" рабочие выезды, когда в них есть полдня тишины.
И мы таки да, забурились.
Перед прошлым новым годом я пожелала себе койчо, а в феврале 2020 уточнила. Я, конечно, хороша - встать под небом и сказать: хочу! сделай мне это пожалуйста! - и небо такое: а у меня как раз и самолётик подходящий есть.
А примерно с октября я вслух и про себя каждый день - ну, кроме тех, когда думала о Софии или планировала Ямбол или тосковала по неслучившейся Родопской узкоколейке или рассказывала, как круто можно погулять в Пловдиве, - каждый день хотела в Велико Тырново.
И под новый год Весна увлекла нас ровно туда.
В тёплую квартиру с центральным отоплением.
И теперь у меня есть ещё одна причина вернуться в Тырново - не для работы, нет, для себя: я там потрясающе сплю. Я проваливаюсь на изнанку города ещё до того, как успеваю заснуть; и, если что-то отвлекает меня, я выныриваю, полная ликования сопредельной стороны; а если ничто не отвлекает - забываю сон сразу, как открываю глаза на этой стороне жизни.
А радость - не забываю.
Уезжала из Тырновграда - прижимала ладони к стёклам, думала - буду плакать, думала - буду думать "как же я без тебя".
Въезжалаь в Варну - прижималась носом к стеклу, думала: скорее, скорее, любовь моя как я соскучилась.
Удивительный у меня всё-таки характер, хорошо, что справка к нему прилагается: "экскурсовод, присвоена третья степень профессиональной квалификации".

Перед новым годом пожелала себе понять, чего я хочу себе пожелать. А то, знаете, среди тех, кто не ебанулся головой, почти все, кого я читаю и с кем знакома, знают, чего хотят себе в будущем году; одна я не могла сообразить - всё казалось одинаково важным, одинаково ценным, и - не щёлкало.
А в новогодних пятнашках друг северный ветер рассказал такую историю, после которой мне захотелось понять: я уже всё перебрала, где себя в юности прокляла, и уже всё развеяла, где себя заколдовала? Пожалуйста, попросила я у неба, пожалуйста, покажи мне, если я не вижу - что осталось? где я себя предала и сам факт забыла?
И сегодня утром вышла на балкон попрощаться с Тырновградом, посмотрела на туманную спину Снежного кота, подумала "скоро домой" - и мысленно упёрлась в фильтр, через который смотрю на мир, и поняла, что хочу себе в подарок от нового года.
Я хочу убрать этот фильтр из своей жизни.

В обычный год это был бы день, когда я иду к школьному двору зырить на концерт Викиных одноклассников в честь начала учебного года. Но сегодня воскресенье, и то ли всё попереносили, то ли я не в курсе.
Даша идёт в универ, Вика уезжает на пленэр, я пашу - работы и идей столько, что заставляю себя замедляться и выдыхать в любой свободный момент.
Конец августа и начало сентября - лучшее время для визита в Варну; город полон людей, и часть из них - мои друзья.
С третьего захода с друзьями наконец добрались до Созополя - и там теперь хочется пожить. Он нежный как шёлк, ласковый как мягкие руки и красивый как песня. И море в каждом проходе. Выдыхать и восстанавливаться, зырить и фотографировать, рассказывать потом про него - так, чтобы самой себе завидовать.
Показывала другу северному ветру маршрут "Галерея под открытым небом", довольна - не передать. Во-первых, я именно для этого вообще начала водить, мои первые прогулки были по граффити, которые до этого я находила на охоте, на которой познакомилась и с художниками, и с такими уголками города, куда нормальный человек не залезет - а только тот, кто чует там картинки классные и иногда находит, - словом, стритарт - это моё-моё. Во-вторых - два года я расспрашивала друга северного ветра о современном искусстве, а потом ещё обчитывала и разглядывала всё по периметру. Словом, это было про научиться и принести, про подарки друг другу и про любовь, конечно же; погуляли так, и так, и ещё вот так, и эдак. Приходите, будет интересно.
С Нёбелем солнечным рыжим наконец навидались так, что ещё хочется - и тем не менее всё было: и пили всей толпой, и вдвоём разговаривали, и гуляли, и даже помолчать вместе успели. Утренние и вечерние пинги, смски про Соборный бульвар и улицу рядом с "Домом Ви", "детская водичка" - мой запас тепла на зиму. Нёбель разведал Бухарест, это всего пять часов от нас на автобусе, отъезд в человеческие 10 утра - а мне давно пора научиться путешествовать одной, экскурсовод я или кто.
С Соней не навидались, по ощущениям - вот только обнялись, и самолёт в Питер. В следующем году скажу: Соня, мы идём с тобой гулять, если хочешь, сидеть под кустом, но вдвоём и надолго.
Лето, лето большой ложкой. Друг А. придумал отличный эксперимент; окей, каждое утро не получилось, но полтора месяца подряд примерно через утро я вскакивала в 8.30, включала тело, завтракала - и выметалась из дома с тумблером кофе. На спортплощадке мы оказывались ближе к полудню, а до того болтали, а после того купались, а потом пили кофе - словом, заряжали батарейки. От такой жизни у меня ещё немного развернулись плечи, подтянулся живот, а внутренняя батарейка стала ещё больше. Я всем телом чувствую, зачем мне нужна нагрузочная физкультура (хотя всё ещё не готова ею заниматься и не уверена, что когда-нибудь буду готова).
Море остывает, каждый раз залезаю в него с мыслью "может, это последний". Не согревает, а всё равно кайфово - плавать в ледяной (всего-то плюс 24) воде.
Лето, лето. Днём - жара и солнце, нужна шляпа, тёмные очки и солнцезащитный крем; вечером - прохладно так, что закутываюсь в длинное и тёплое, когда выхожу на балкон. Скоро осень, и возле Археологического музея снимают октябрьский Лондон (на тротуаре - оранжевые листья, пожжённые солнцем); в Таляне прошёл архитектурный пленэр (а мы с Ходи-смотри как раз мимо шли), в Морском казино выставляют акварели со старыми домами (и нужно успеть их зазырить), а в Бургас уехала выставка маяков Черноморья, которую я пропустила. В следующее воскресенье - день открытых дверей в Провадийской сольнице.
Жизнь прекрасна - по голове, в сердце, во всё тело разом, как волна.

Отпуск - это время, когда можно никуда не спешить, ничего не делать, ни за чем не торопиться.
Именно поэтому мы уходили из дому ещё до полудня, проносились по всему городу, обедали на ходу, оставляя в кофейнях горстки абрикосовых и персиковых косточек, а заканчивали день заполночь словами "надо спать раньше, а то не проснёмся в пять утра". И на следующий день таки да, просыпались в пять утра, чтобы встретить рассвет на Марсе, пока туда туристов не привезли.
Зырила, как Варна ухаживает за красивой диффчонкой, которой тоже очень нравится.
Лина приехала из Лондона - где много людей и мало парковок. В Варне мы шлялись по пустым пляжам, машин в центре не было вовсе, перед подругой моей распахивалось закрытое, а невкусного ей не подавали (натурально, в непроверенных кафешках к нам просто. не подходили. официанты. так что я выкуривала сигарету, мы съедали по персику - и шли в хорошее заведение).
Попрощались - каждая с ощущением толстой румяной прибыли в сердце.
Пляжи снова полны, дороги - запружены, непроверенные кафешки так и не захотелось проверить, персики по-прежнему прекрасны.
Дорогая, приезжай ещё - у нас тут столько уголочечков!

У одной подруги фото - "три поколения женщин нашей семьи". У другой - фотосессия "с мамой и детьми, фэмили-лук". У третьей, у четвёртой... А у меня как раз нормальные отношения с родственниками дозрели, так что я тоже захотела - такое, знаете, очень личное: вся семья на фоне ковра.
Оказалось, что сестра приезжает в Москву в те же даты, что и я.
Племянник отозвался моментально.
Я вычистила карточку. Подготовила фотоаппарат - вставила портретный объектив, зарядила батарею...
...угадайте, кто забыл вынуть батарею из зарядника и обнаружил это только в Москве у мамы сразу после фразы "а давайте уже сфоткаемся, зря я, что ли, камеру тащила".
Хорошо, что моя сестра - фанат селфи и может сделать фото любой группы.
Снизу вверх: моя сестра Лада; мама и папа, между ними - мой племянник Кирилл; верхним слоем - Вика, я и моя будущая двоюродная невестка Настя.
В роли ковра - Хюррем Султан, персонаж любимого сериала моей мамы.

С сестрой на два голоса вспоминали истории нашего детства; всплыли подробности, которых мама с папой не знали. Ржали до слёз, иногда просто почти плакали - нормальный сторителлинг, годный.
Настя нас всех одновременно видела впервые; не испугалась и не сбежала, а вполне себе смеялась и расспрашивала.

Мама:
- Почему вы не хотите провести последний вечер с нами?
- Так я собираю всех у себя, приезжайте.
- Ну вот ещё, куда я поеду - на съемную квартиру, в твою компанию, у тебя друзья, тебе не до нас. А то посидели бы с Ладой...
- Лада приедет.
- И с Кирюшей...
- Кирилл с Настей тоже обещали быть.
- Как, то есть все будут? А я-то что сижу?!
Накрасилась, собралась, нацепила сделанную мною цацку - и приехала. И мы затусили тремя поколениями: моя мама, её дочери, мои подруги и друзья, дочери моих подруг, которые вполне себе подруги моей дочери, моя дочь, мой племянник с невестой...
- Наташа! А ты почему без детей?
- Не знаю, меня дочь об этом же спросила.

Мама:
- Ты только отцу не говори про Дашиного парня, а то у него сердце не выдержит.
- Папа в курсе сто лет как.
- Как?! А про работу?!
- И про работу.
- И что он?!
- Одобрил. Сказал - а что ж, ей уже восемнадцать, пусть знает, зачем учится.
- Но это же так тяжело... Ну что ты все время в своем телефоне, вот кто вот тебе сейчас пишет, что тебе надо ответить?
- Даша, - говорю. - Пишет об успехах дня. Я ей отвечаю, что дедушка ею гордится.
- А бабушка?! Немедленно напиши, что я ею тоже горжусь! Хотя что это за работа - вино разливать на дегустации...
Л, возмущённо:
- А я вот, например, работала барменом. Знаете, это совсем не просто!
Илья:
- А сомелье, между прочим, отличная профессия. Знаете, их как уважают!
Мама:
- Не, ну то сомелье...
Я:
- Так у Дашки все данные есть, вот и начальница её так считает.
Мама, тоном ниже:
- Но мы так надеялись, что она будет учёным...
Мои друзья, хором:
- ДАША?!

Разглядываем Наташкины татуировки; на одной руке - от запястья до плеча цветные картинки, на них крысенька с сыром (не про меня, а всё равно трогательно); на другой - девушка, розы, облака. Мама спрашивает с надеждой:
- Это же смывается?
Наташка:
- Неа, это настоящие.
Я:
- Мам, правда, красиво?
Мама, с сомнением:
- Это, конечно, искусство... Но почему оно не может быть, например, на стене?
Переводим взгляды - а квартира, снятая через Эйрбиэнби, принадлежит художнику и архитектору, и на стенах там много контемпорари. Мама вздрагивает.
- Лучше уж классика...
- Вот, вполне себе классика, - говорит Л. и приподнимает майку.
Наташка:
- У меня младшая начала забиваться. Сначала попросила татуировку на восемнадцатилетие...
- Да, - говорю, - Дашка тоже.
- Так, хватит! - восклицает моя мама. - Дозируй информацию! Об этом ты мне скажешь через неделю!
Месяц назад она сказала "но ведь ты мне почти ничего не рассказываешь, а я так хочу знать больше...".
Я считаю, что она смелый и отчаянный герой.

Вика, из комнаты:
- Мама, я собрала кубик рубика и ещё у меня деньрождений!
Все, хором:
- СДНЕМРОЖДЕНЬЕМ ВИКА!!!
Моя подруга В, тихо:
- Мать, ну ты б предупредила хоть, ну.
Я:
- Да я забыла!
Вика:
- Спасибо, мама.
Я, доставая из кармана цветной мешочек:
- Зато Даша не забыла, вот это от неё подарок, велела подарить в первые секунды твоего семнадцатилетия.
Вика:
- А где мой торт со свечками?!
Я:
- В Варне.
Мама:
- Я же говорила - надо было взять еды, а ты - не бери, не бери...
(конфеты, привезенные мамой под девизом "ну хотя бы шоколадочек!" мы потом мешками раздавали)

Всю ночь - весь крошечный хвостик, оставшийся от ночи, - говорили с Наташкой про смысл жизни; в соседней комнате Вика с Машкой примерно об этом же болтали.
Выезд в шесть утра при вылете в десять - гимн моей тревожности; обняла и расцеловала девочек, нырнула к папе в машину - и по пустым дорогам в аэропорт. Времени хватило и на поболтать, и на позавтракать.
Из рук в руки - с нежностью и вниманием. Я - тот, кого провожают и встречают, обнимают и тормошат; я - тот, кто весь #да_мама_это_отпуск провёл в кольце любящих рук.
Вот так и приезжай паделамм :)

Я туда каждый раз одинаково и хочу, и не хочу. И уговариваю себя, и беру за шкирку и везу, и потом сама же вокруг себя прыгаю "когда уже мы снова в Москву?"

Москва совершенно не для жизни. Двадцать два миллиона человек с пригородами, больше одиннадцати - внутри МКАД. Людей много, много, они движутся каждый в своей прозрачной колбе, почти непроницаемой вне сигнала "знакомый" или "опасность". У меня такая колба тоже была, в Варне куда-то продевалась; я езжу по Москве вотпрямтак, смотрю на город глазами заграничного провинциала, сталкиваюсь взглядами с недавними переселенцами.

Москва вся полна любви и внимания. Зелёные скверы, слишком ровные дорожки, цветы везде, везде, везде; живые деревья на месте пустырей и снесённых магазинов, тень, запах лип. Дорожные работники - мы идём мимо них,смешные, разноцветные, хохочем и обнимаемся; рабочие опускаютлопаты и провожают нас взглядами. Теряясь в городе, я подхожу к первой попавшейся компании мужчин примерно своего возраста: "Молодые люди, мне нужна помощь. Как выйти туда-то?" - и они смотрят на мои серьги и тюбетейку, и отводят меня за руку, и смотрят мне вслед. Девушки, юноши, - сколько красивых людей в Москве! - взрослые мужчины - как легко с ними стало разговаривать! - женщины, готовые вернуть улыбку и взгляд - командировочные из Владивостока, привет, друг Лорка, - ухоженные интеллигентные казахи, к которым я очень нежно отношусь из-за приятелей своих Алимовых, - и все, все, все вот эти двадцать два миллиона людей - такие источники любви, что в сезон цветения жасмина она разлита в воздухе. Я иду по безлюдным кварталам и дышу нежностью.

Москва и робеет, и жаждет смолл-тока. Каждый раз, когда я выхожу из негласной схемы действий - то есть каждый раз, когда я что-то делаю или открываю рот, - мой собеседник или случайный спутник застывает, а потом отзывается с искренностью несколько неожиданной. Пожилой джентльмен в метро - он несколько секунд не мог расшифровать мой взгляд и меня, а потом улыбнулся в ответ медленно, как солнце восходит. Станционный рабочий - он подошёл проследить, кто оставил стаканчик с кофе в автомате и нет ли тут опасности, а я в этот момент с другой стороны покупала бутерброд, - и после тщательно строил фразы, потому что стандартный набор не подходил, а поболтать хотелось очень. Мальчик в Домодедово на контроле багажа, серые глаза, рыжие ресницы: "Давайте исполним вашу мечту" (не получилось, но всё равно было весело, как на тележке кататься). Увесистый метрошный дяденька - "Вы совершенно определённо человек!", девушка в зале ожидания аэропорта - "Она обязательно вернётся", - и ещё пара десятков людей, которые за секунду до исчезновения стеклянной колбы вообще не собирались разговаривать ни со мной, ни с кем бы то ни было ещё.

Москва полна мёртвой и живой еды, методику поиска второй среди первой хорошо знают местные. Мои друзья в последний вечер под девиз "у нас тусовка без еды, потому что в шесть утра мне на самолет" притащили абрикосов, черешни и голубики - всё было живое и очень вкусное. Все первые дни я ела мамину еду - мама спец по этому вопросу. Чай и портвейн у Киды были вкусными как дома. В Бутово в "Бакинских вечерах" мне выдали две коробки горячих лепёшек, и я шла по улице, откусывая от хачапури по-менгрельски, и было мне так вкусно, что это стало всем заметно. На станциях МЦК поставили автоматы с кофе и бутербродами - так что я каталась в метро со стаканищем капуччино (не самого лучшего, но вполне приемлемого!). В Бутово - по-прежнему лучший квас в городе. А вот всё остальное, что я съедала из ностальгии, не стоило даже покупать.

Москва меня не узнаёт, я её - тоже, мне с этим ок.
Приеду весной на проект и паделамм.

ночной поезд "Пловдив-Варна" был без спального вагона, зато почти пустой - так что мы разложили лавки первого класса и ехали лёжа.
совсем другое дело. провалялась всю дорогу, читая "Шантарам" - не заснуть было, так увлеклась. желание написать свою охуительную книгу о Варне привело меня в список "лучшие книги о городах и путешествиях" - и, знаете, они все разные и все потрясающие. ни одной такой, чтобы закрыть и забыть, ещё не встретилось (хотя к концу "прогулок по Стамбулу" Орхана Памука сердце было располосовано в мелкую ленточку).
пусть по Балканам бегают автобусы с лежачими местами, хотя бы даже и очень узкими. папа мой говорит: "все перегрузки легче переносятся в горизонтальном положении" - а он знает, он пилот. ещё у него любимая фраза "книги не выдаются - приобретены таким же способом", и, вспоминая её, я думаю о своей библиотеке - хаотичной как я сама, восемь коробок прошлого, растрёпистого, бесценного.

Варна встретила нас такими туманами, что немедленно захотелось гулять. я думала, что, если сейчас доеду до дома и втащу чемодан на четвёртый этаж - точно уже никуда не выйду, а так жаль пропускать красоту...
- Лично я намерен идти домой пешком через парк, - сказал друг А, и я подпрыгнула:
- Я с тобой!
- Но тебе же в другую сторону.
- А я до полдороги, потому что хочу гулять по туману, а не шнырь в такси и сразу домой, а если пойду сразу в свою сторону - то это через Царя Симеона, а он раскопан, и Баттенберг раскопан, бедный князь, и потом, с тобой по рассвету через парк - это в сто раз лучше, чем в одиночку с чемоданом по городу, я в одиночку и без чемодана прекрасно побегаю...
и мы пошли краем моря.
пока мы встречались с летом в Пловдиве, в Варну пришла настоящая тёплая весна; деревья приросли листвой прямо поверх цветов, так что улицы стали зелёными туннелями, и туманы медленно отползали в них от моря, и море было гладким и серебряным, и ultima thule высилась в сотне метров от нашего берега - огромный сумеречный остров, и над ним - белый серпик луны. пока мы шли, гремя колёсами чемоданов, по светлому небу потянулись розовые царапины рассвета.
как дома-то хорошо, а. отпуск был отличный, я угулялась - и одна, и с другом А., и днём, и ночью, и по солнцу, и по дождю, и в Старый город, и в Капану, и на холмы, и вокруг музеев, и по заведениям, и по крышам, - и довольна чрезвычайно. и домой вернулась с удовольствем.

ввалилась в квартиру в половине седьмого утра, вштыренная и шумная, всех разбудила, быстро разобрала чемодан, подмела, запустила стирку, почистила постель (перед отъездом затянула её пледами в три слоя, но у котов было много времени - и они всё раскопали и устроили себе гнездо на моей подушке) - и побежала в ванную, подпрыгивая от предвкушения: единственное, чего мне в Пловдиве не хватало - это хорошего напора воды в душе.
и только в зеркале увидела, что у меня на голове - солнечные очки, ещё с поезда. "а вторым делом я лыжи снял".

жить на пешеходке в самом сердце. тук. тук. тук.
утром прогромыхивает мусоровоз; после проносятся дети, много; после заигрывает скрипач - через полчаса примерно ему начинает подпевать собака (судя по голосу, довольно крупная); после наступает время обеда - а после может случиться что угодно; сегодня, например, запел детский хор. Вечером дети играют в мяч, а их родители болтают в баре - под их разговоры я и засыпаю, и всю ночь мне в окна поёт соловей.
my hard is bitten like a jungle drum

жара совершенно мифологическая, постоянно чувствую себя в воображаемой античности; город филиппополис подмигивает из каждого раскопа.

почему-то больше всего впечатляет самое простое: римская дорога, угол стены или желобок по всей длине водосточной канавы - такой ровный, будто прямо сейчас отштампован на заводе, а не две тысячи лет назад вырезан в камне.

в городском парке не нашла чешмы, ловила руками фонтан, смотрела на пожилых джентльменов, играющих в карты и нарды, и думала, что стареть не страшно. не на этой земле.

за эти дни столько нагуляла в городе, что могу сделать по нему два маршрута - дневной и ночной. надо об этом написать.

а обыкновенный козунак здесь плетёный и круглый, часто без посыпки сверху (в варне он буханочкой и аж крошится сверху от сахарной глазури).

выучила и сдала вторую главу пятого модуля - "Управление конфликтами в группе".

- Кажется, она тоже базиликальная! - воскликнула я, вернувшись домой из ближайшей церкви.
После статьи друга А. и обзорной экскурсии по Пловдиву, где нам показали одну очень старую церковь, я наконец-то поняла, куда смотреть, чтобы понять, кто передо мной - крестово-купольный храм или базиликальный.
Пловдив на Пасху затеял салют. Вообще это было красиво: взрывы, залпы, фейерверки, расцветает последняя роза - и точно после взрыва весь церковный двор запевает на староболгарском. А потом священник говорит: "Христос воскрес. Ну, пойдёмте, дети мои". Я немедленно и побежала, и это - моё пасхальное напутствие. И остальные все пошли: некоторые тоже по домам, а некоторые в церковь, народные песни петь - то есть это, скорее всего, все-таки молитвы были, потому что храм православный, священник в облачении и все сидели, а не танцевали хоро. Но мелодика - в точности как у тех длинных песен, к которым полагается гайда.
А что, это было бы круто.

Дорогой друг северный ветер, забралась в Капану, передала от тебя привет, вывернула на пешеходку - и получила ответ. Не знаю, что означает бешено поющий соловей на центральной улице города, но это сыршенно точно для тебя, а я - самый щисливый почтовый ящик на свете.

Капана в синий час:

Пасхальная ночь. Ливень. Мерло 2017 года от Терра Тангра - резкое и танинное. Время поучиться ещё чуть-чуть.

В Капану вечером нужно идти по Млечному пути. Ночная Капана меньше дневной раза в четыре.

#птицакролик в Пловдиве приземлилась в садике у Главной мечети.

Видела, как работают гиды FreePlovdivTour, есть чему поучиться.
В Пловдиве хочется прожить месяца три.

невозможно рассказать о Стамбуле - он огромный и живой, он дышит и сверкает, он обнимает и шумит, он прикасается и ухаживает, он светится, светится, он невероятный.
в прошлый приезд я чувствовала каждым шагом: вот город, в котором я могу быть только счастливой и живой. в этот - было по-разному; в каждый из этих дней мы побывали в десятке разных городов (и при этом мои друзья гуляли по Константинополю, а я рядом бегала по Стамбулу).
невозможный, совершенно невозможный город меж двух Понтов, Эвксинского и Мармариса; какое счастье, что он есть. какое счастье, что он рядом. ночь в автобусе - и вот он, со всеми его стенами, мостами и минаретами.

Жить надо на азиатской стороне.
Она светская, спокойная, ни разу не тихая, насыщенная; она вся - о жизни.
Европа же - значительно более мусульманская, очень шумная, очень про погулять и про туризм. В неё приятно нырнуть - а потом, утопавшись, вынырнуть и вернуться на кораблике домой, в Азию.
Да, скифы мы, да, азиаты мы, приговаривала я по утрам, подрисовывая себе раскосые и жадные очи.
Из зеркала на меня смотрело отражение кислотной рыбы.

Я ходила по городу, вскрикивая: "Вот, вот оно!" - над каждым опознанным следом Мимара Синана, величайшего архитектора Османской империи.
В моей голове пока не помещаются ни мечети его, ни мосты, ни дороги, ни школы. Только канализация, зато очень плотно. Увидев во дворце Топкапы средневековый туалет, мои друзья хором сказали "Вот Крыська сейчас обрадуется".
Да, я тот, кто шарился по Топкапы, исследуя римский водопровод. Хочу теперь найти карту, чтобы понять, как связана система фонтанов с природным источником и с цистерной во внешнем парке. Возле самой цистерны были надписи - но кто, кто пишет этому дворцу разъяснительные таблички? Разжаловать его и выдать мельчайший бисер и иглу толщиной с волосок, пусть вышивает крейзи-пэчворк.
Впрочем, даже крупные надписи на туркиш инглиш прекрасны своей сумасбродной лаконичностью. В девяти случаях мы его понимали, а десятый оставался бриллиантом, сокровищем, мемом дня.
Сакральный стандарт так и не разгадали.

- Пожить бы здесь год, - выдохнула я, глядя на рассветный город.
- Правда?..
- Пока не знаю, может, это я преувеличила. Надо посмотреть его в любую погоду.
И стало так.
То есть почти так.
Снега нам не выдали; но когда после автобуса и лихого таксиста я вымелась из Дома Кислотных Рыб на улицу за свежими рогаликами - меня встретил ливень. Пока я переобувалась в непромокаемые ботинки - дождь выключился. Когда пошла в супермаркет - вышло солнце. А когда выходила с колбасой и помидорами в обнимку - снова лило. Ох я и вспомнила тогда это высказанное вслух про любую погоду!
Всё время вспоминала. И когда на деревья в сквере смотрела - это вечнозелёные такие, или это лиственные забыли шкуру сбросить? - и когда обвивала мартеничкой цветущую вишню, и когда на палубе кораблика закутывалась и раскутывалась по пятнадцать раз за три минуты, и когда покупала шапочку, а потом вернулась ещё за перчатками (а шарф у меня с собой был - взяла на всякий случай, чтобы в шкафу не скучал).
И когда в предпоследний день на нас рухнул весенний Константинополь, горячий солнечный Стамбул, из которого совершенно не хотелось уезжать.

Все фото, кроме первого, сделал

chingizid, лютобешено хвастаюсь своими портретами.
Я на одних картинках оказываюсь внутренним миром наружу, такая красивая, что дыхание перехватывает; а на других - в истории, где ради кайфа нарисовать меня подружились Пикассо и Модильяни.

В обратном автобусе взялась читать Орхана Памука, "Прогулки по Стамбулу".

У нас на "Чердаке" есть постоянный автор - Алекс Коган, который, описывая свои путешествия, рассказывает о тех деталях, которые облегчают жизнь: о транспорте, о гостиницах, о картах города, о закусочных; благодаря ему я узнала о сложной системе стамбульского метро и об Istanbulkart - карточке, действительной везде, даже на пароме и в общественных туалетах.
Шанти подсказала, что жить лучше на азиатской стороне, потому что на европейскую ходят кораблики.
А наша гостеприимная хозяйка помогла воспользоваться системой такси-для-местных - она вдвое дешевле официальной.
Благодаря этим прекрасным людям я знала, где мы поселимся, как будем ездить и кто заберёт усталых путешественников с автовокзала в шесть утра. Сама же скачала карты, распечатала маршрут от метро до квартиры (в шести вариантах) и посмотрела гугловским жёлтым человечком нужный поворот от причала, а также выучила название причала (Кадыкёй Чаирбаши искелези).
Думала - брать с собой камеру или не стоит; взяла, не пожалела - хотя ни Стамбул, ни Константинополь в объектив не вмещаются. Столько разных городов, столько историй за кадом... Столько портретов разговоров с городом. Вот этот - за минуту до того, как стамбульский дедушка принёс нам чай:

Справа - железнодорожный вокзал Хайдарпаша, его строили французы, сейчас его реставрируют, и какой же он будет красивый после.
А за Босфором появлялась АйяСофия, Голубая мечеть Сулейманиё и Белый дворец Топкапы.

( много, вперемешку )

- Проснулась с муэдзином...
- Муэдзин был рядом? И как он, испугался?
- ...завернулась в пледик, курила на балконе с видом на Босфор, да ну тебя!
- Над чем ржёте?
- Утренние сплетни: Крыська проснулась с муэдзином!
- О. И как он?
- Не испугался.
( Read more... )

Когда перед поездкой я спросила у Ксюши Духовой про поесть в Стамбуле, я уже знала и про десятки кулинарий Lokantasi, где кормят недорого и вкусно, про тележки с бубликами и айраном, про гранатовый сок, и даже про чай на пароме знала. У меня были планы на странное турецкое мороженое, напиток салеп и булку с рыбой. И всё равно я спросила у Ксюши, где в Стамбуле поесть.

Всё дело в том, что Стамбул невозможно себе представить по фотографиям, чужим описаниям и впечатлениям. Вот я вам если скажу "еда на каждом углу, много, разной, недорогой, всё время" - вы сможете себе представить, что это действительно так? Что там буквально каждый угол - то есть все перекрёстки, все выбоины и выпуклости города, - полны тележек с выпечкой, подносов с каштанами, пекарен со свежайшей выпечкой, кулинарий с горячей недорогой едой, кафешек с едой подороже, кофеен с разным кофе - от турецкого greasy до кортадо изумительного вкуса, - а также дюнерных, бюречечных и кондитерских с лукумом и пахлавой? Что за каждой распахнутой дверью - вход в мир еды, которая пахнет - незнакомо, изумительно, завораживающе? И что мимо всего этого, как челнок в волнах, снуёт стамбульский дедушка с подносом чая и бубликов?
Я бы не смогла, честно.
Я только хотела узнать, как это там - и поэтому, когда мы прибыли в снятую через Эйрбиэнби квартиру, я немного подремала - и вымелась разведывать, а как оно на самом деле.
Миндальная плетёнка. Моя первая стамбульская еда - я купила наугад в кондитерской, где мальчики плясали вокруг гигантских противней с сырыми булками, доставали из печи готовые, нарезали батоны на порционные куски, складывали их в мешки и отправляли в дюнерные и балыкэкмечные, улыбались покупательницам, паковали заказы и пахли, пахли, пахли свежим тестом, морским ветром, тысячами знакомых пряностей в самых удивительных сочетаниях. Я ткнула пальцем в незнакомые плюшки, отдала двухсотлировую бумажку, получила груду сдачи, вышла на улицу и отломила кусочек от миндального коржика. И немедленно поняла, как трудно и как важно будет донести до дома (два квартала) хотя бы половину его, чтобы разделить с друзьями.
И так - весь отпуск.

Вечерами, спустившись с кораблика, мы покупали по-настоящему большую коробку разных сладостей - решили перепробовать всё интересное в ближайшей к дому кондитерской. Десяток сортов молочной и фисташковой пахлавы, пять сортов кадаифа (мохнатые сладости из жареной в меду вермишели), лукум и жареный в карамели пудинг - и к утру в коробке не оставалось почти ничего, так, каждому по кусочку с кофе.
Утром, пока мои друзья просыпались, я выметалась за гранатовым соком и свежими плюшками; возвращалась с огромным мешком всего - хурмы, мандаринов, помидоров, мусульманской колбасы (такая же, но без свинины), сыра (поди ещё пройди этот квест: что в бутылках с непонятными надписями - айран, молоко или кефир, - а что в коробочках - творог, сыр или крим-чиз; задачу "купить молока" я решила, зайдя в отдел биоорганической еды: на пакете с соевым этимсамым второе слово означает молоко, возвращаемся к холодильнику и берём бутылку с такой надписью). Каждое утро мои друзья напоминали мне, что мы там не навсегда и спрашивали, куда нам столько еды; и действительно, пару раз у нас оставался хлеб (я потом скормила его чайкам), а один раз нам не понравились мандарины - и мы не стали их есть.

Турецкий завтрак - это чашка кофе и восемнадцать видов закусок по чуть-чуть: сыр, оливки, три вида намазки, корзинка хлеба, треть помидорки, горка зелени, такое. Предлагается это как кофе - вот тут это есть, на шестой картинке в карусели.
Чай чай чай везде. В любой непонятной ситуации пей чай, вообще в любой ситуации пей чай или ешь бублик - считает Стамбул. Чай разносят на пароме, на автовокзале в шесть утра, у музеев и храмов в любое время суток, на шестиполосном шоссе в пробке, ночью у аэропорта. В любой момент рядом может появиться дедушка с подносом, на подносе - стеклянные тюльпаны с чаем, мисочки с сахаром, стаканчик для мелочи, ложка. Иногда - салеп или апельсиновый сок и кока-кола, но чай - всегда. Чай заземляет, отрезвляет, позволяет выдохнуть, принять происходящее тем способом, который есть у каждого - буквально в себя, внутрь. Стамбул на языке, выпитый в три глотка. Чай, заваренный из пакетиков в чашке, самый дешёвый, невероятно вкусный. Чайный мальчик в хипстерской чайной - "извините, но у нас вообще нет кофе". Салеп, выпитый на кораблике, пока мои друзья пили чай; салеп - жидкий почти несладкий сливочно-коричный пудинг. Горячий посреди уже прохладной ночи.

Стамбульские дедушки - с чайными подносами, с благородной осанкой - "ну что, сегодня вы возьмёте чая?", - с хитрыми улыбками - "пекарь, мелочь-то девочке верни", - неторопливые - "проходи вперёд, деточка", - нежные - "прости, милая, хурмы нет, не расстраивайся".
Обед, напрыгнувший на нас внезапно в кафе, на террасу которого мы поднялись выпить чего-нибудь всёравночего с видом на район Сулейманиё. "И вот ЭТО - омлет?!" - ну да, яичница и стафф; а вы видели, что здесь называют утренней чашкой кофе?
Бюрек с мясом, бюрек с сыром; корочку теста, кажется, смазывают лимонным соком - откуда иначе такой запах и вкус; необычно и очень вкусно.

- Вы выбрали только одно горячее и салат. Это еда для одного, а вас трое. Вы проголодались. Хотите, я принесу вам три таких горячих блюда?
- Мне не послышалось? Он предлагает нам утроить порцию?
- Да.
- Он говорит, что мясное ассорти - порция для одного?
- Да. Мы не осилим три.
- Скажи ему, что мы действительно хотим одну.
- Он не поверит и решит, что мы не поняли. Если мы будем настаивать, нам принесут три порции за счёт заведения.
- Давайте тогда возьмём ещё что-нибудь одно. Вот эти баклажаны, например.
Запечённый с бараниной баклажан принесли, затянутый полиэтиленовой плёнкой - чтобы не остыл, пока официант идёт от двери до дальнего края террасы.
- Ду нот ит аутсайд, - предупредил официант, показывая на баклажан.
- Почему он просит нас не есть снаружи?
- Я не понимаю.
- Это значит - не ешьте кожуру баклажана, она несъедобна.
- Как ты догадалась?!
- Я попробовала.

В последний день мы осели в Старбаксе с видом на Босфор. Я изредка приземлялась между пробежками по Кадыкёю, брала капуччино, выкуривала сигарету, выдыхала и бежала дальше: до автобуса нужно было успеть увидеть и съесть как можно больше Кадыкёя.
Третью чашку капуччино бариста выдала мне за счёт заведения. Я пыталась сопротивляться, но не преуспела; тогда я насыпала монет в коробку для чаевых - а бариста налила огромную порцию кофе вместо маленькой и сменилась.

Укатили в Варну на автобусе с пакетом плюшек и бутербродов с курицей.
Я увозила в себе воду Стамбула, еду Стамбула и воздух Стамбула в своих лёгких; Стамбулу остались наши взгляды, шутки, хохот, отпечатки наших ботинок и то, с чем каждый из нас уезжал.

Уезжала.
Вернулась.
Дотащила себя и вещи до четвёртого-фактически-пятого этажа, расцеловалась со всеми наличествующими в доме детьми и котами, закинула шмотки в стирку, вычистила себя после автобуса, рухнула спать - и только заполдень проснулась окончательно.
Дети перед моим приездом намыли квартиру, Вика нажарила блинчиков, пока я просыпалась, делала зарядку и решала сложную задачу - кто я, в каком состоянии и где нахожусь. Коты, пока меня не было, закапывались в мою постель - под одеяло, в гнездо между подушкой, мягкой спинкой и пледами. Дети боролись с сыром и колбасой, оставленными для них в холодильнике - и не преуспели. Ходила, смотрела на это всё, приговаривая "как же дома хорошо".
Пошла вечером гулять - зырила на Варну в темноте, какая она большая и глубокая, какая она золотая и синяя, какие у неё домики и улочки; после разлуки глаз зорче (сказала та, которая уезжала на пять дней). Вырулила на пешеходку - а там меня уже ждут.
Дабко Дабкова, латунный памятник, облепили ребята - мальчишки и девчонки с зонтиком (дождя не было). Кто поместился к нему на колени - тот сидел у него на коленях, остальные обнимали насколько могли. Рядом крутился велосипедист. А перед ними стоял скрипач - такой архетипический дедушка в пальто, со сбивчивым ритмом и встроенной фальшью, но чем-то другим очень важный, такой скрипач-из-под-крыши, чёткий показатель высокой степени фриковости города, - стоит и пиликает подросткам. А они радуются и только крепче обнимают Дабко Дабкова.
Вернулась домой окрылённая - и сразу же сломала кофемашину. Думала победить - но хрупкие вещи нельзя делать силой, я это помнила, но забыла.
Соберусь с мыслями - напишу про Стамбул. Вот такая я там была, спасибо другу северному ветру за фото:

Калиакра - это мыс на северо-востоке страны. Северо-восток - это мы, то есть Варна и окрестности.
Мыс по-болгарски - "нос". Калиакра - самый длинный нос Болгарии, - с высоты выглядит вот так:

© bgstock

По легенде, нос Калиакра раньше был намного короче - но однажды по нему бежал Святой Николай, спасаясь от турок, и земля восставала из-под воды и ложилась ему под ноги. А потом земля кончилась, и СантаКлауса зарубили; и там, где пролилась его кровь, сейчас поставили часовенку с крестом.
История легенду не подтверждает: первые постройки на кончике носа - ещё фракийских времён, шестого века до нашей эры. Тиризи ушли на мыс, отгородились от всего остального мира стеной и назвали крепость Тиризис в честь себя. Кто там только ни жил после них: и сарматы, и римляне, и гунны, и болгары, и византийцы; Иван, сын деспота Добротицы, сделал Калиакру столицей Добруджи; а после 1444 года её захватили турки - и говорят, что в те времена на кончике носа стоял дервишский монастырь, в котором хранились останки мусульманского святого Сар Султук.
Очень насыщенное место.
На самой крайней точке носа мы были за несколько минут до рассвета - небо уже розовело, но солнце ещё пряталось в подушках. Мы его понимали как никто: как раз по дороге говорили, что ни один из нас четверых сам по себе не стал бы просыпаться, чтобы встретить рассвет, если бы не договорился заранее. А солнце делает это каждое утро вне зависимости от того, приходят его встречать на нос или нет!

( очень.много.картинок. )

Первую грозу я переждала под деревьями, успела добежать обнять одних друзей, унестись от них, добежать до других и дойти с ними до рынка.
Там нас и поймала вторая гроза. Мы курили, ели черешню, слушали шум ударов воды о крышу рынка и думали, будет ли просвет - добежать до дому.
Был. Добежали.
Третья гроза обрушила небеса и превратила дороги в реки. Дельфины на пешеходке резвились в потоках воды - листва и мусор закрыли стоки ливнёвки. Наш друг Небель прорывался из центра домой с прогулочной коляской в руках; внутри коляски недоумевал двухлетний Михаил.

Интересно, думала я, переодетая в сухое, пластом на сухом диване, с тёплыми гренками в пузе и горячим кофе в чашке, интересно вот, скульптор, который поставил дельфинов на одном из самых проблемных участков пешеходки, имел в виду подъебывать мэрию каждую грозу или это жизнь добавила иронии скульптуре?
А пока я думала, любимый друг северный ветер меня фотографировал. А потом показал - и на некоторых снимках я получилась очень хорошенькая, а на некоторых - просто красавица; и главное - точно как в жизни: подо мной - диван, на мне - тёплое и уютное, вокруг - самые интересные разговоры на свете. Будни сорокадвухлетней женщины, матери двоих подростков.

А вчера оказалось, что мир сдвинулся окончательно и что теперь китайцы шьют обувь на меня: мягкую внутри, красивую снаружи, с упругой пружинящей подошвой снизу, а сверху - в форме человеческой ноги. Получив вчера ботиночки, походила в них дома, вышла на улицу - и прошла три километра со своей обычной скоростью, и было мне ну лишь слегка непривычно между носками и ботинками.

Сегодня сижу дома одна - работаю. Дети в школе, коты спят в дальних комнатах - и так мне хорошо, не передать. Кажется, я наобщалась наконец, наговорилась во всех возможных сферах - не до переполнения слотов, а до полного удовлетворения; а потом наспала себя так, что аж работать захотелось. Ночером сверстала ещё одну статью в неделю еды как щастя; расписала, согласовала с Полиной и повесила полную программу "Еды и моря" - а она сегодня утром сама опубликовалась.
Пора выключать комп и садиться за бусы.
Привет.

- Они тебя действительно видели? С туристами?
- Ну, нет. С другом. У нас был индивидуальный формат. Но да, я вам махала - неужели ты не заметила?
- Понимаешь, в этот момент я возилась с Мишей, Соня расцепляла Гришу и Яну, и тут Лёша как закричит: "Я вижу Крысю! Там Крыся на поезде!" - а мы на него хором рявкнули: "Это потому, что у тебя нет четырёх детей!" Он аж опешил: "А что я такого сказал?"
- А мы сидим в электрическом поезде, и я говорю: мы проехали мимо Небелей, а я им сегодня сказала "прости, сумасшедший день" - а сама тут раскатываю. А друг говорит: Крысичка, тебе не удалось избежать пьянства на деловой встрече! И мы посчитали, сколько всего успело быть: сначала у меня была сессия с психологом, потом - я дописывала и довёрстывала статью с маршрутом прогулки, а в промежутке успела прибраться и постирать бельё; потом нам не удалось избежать пьянки на переговорах; потом пришлось стремительно трезветь для дегустации, где меня снова узнали по сове и манере изъясняться; всё это время мы были в формате не столько "ходи-смотри", сколько "иди-пизди", плюс нас поливало дождём, а на мне была женская обувь. И в шесть мы сели прокатиться на поезде - а впереди была длинная прогулка и дружеское общение!
- Дааа, тяжёлая у тебя жизнь.
- Сама себе завидую. И это почти-отпуск такой, а видела бы ты, как я работаю!

Девичья дружба - это не столько разговоры о высоком, сколько возможность попробовать вдвое больше пирожных.
Мы очень старались, но перепробовали не всё.
Было вкусно.
Очень.
- Ой, скажите, это вы назвали "треснет и слипнется" наш торт "Руины"?
- Вообще-то я..
- Так здорово! Я за секунду до того, как вы вошли, прочитала это в "Ходи-смотри"!
- Вообще-то это мой проект...
(торт - реально такой. А то, что он ещё и в нашу великую и оригинальную кулинарную книгу попал, я девочкам из кондитерской не сказала).

- В этом фильме хорошо только одно: очень много выстрелов, очень мало разговоров, мало строк на перевод. Правда, закадровые шумы надо описывать.
- Типа "слышится грозная музыка"?
- Типа "громкий вскрик. Звук выстрела".
- Представляю себе, как выглядела бы серия про нашу поездку в Балчик! Громкий дебильный смех. Бульканье. Продолжительный дебильный смех.
- Фоновый. Это называется - фоновый, когда звук слышен всё время.
- Окей, фоновый ржач. Ойканье щупаемых роз.
- Нет, так: *щупает*. С новой строки: Розы: "Ой".

Очень рекомендую к посещению винарню королевы в Балчике. Приезжайте туда и попробуйте вообще всё, а купите - Траминер 2007 года, Шираз 2015 (отличный был год для винограда) и то, на что хватит духа. И не совершайте моей ошибки - полощите рот водой после каждого глотка и записывайте впечатления в дегустационный лист сразу. Я не полоскала и не записывала, и теперь у меня поперёк всего визита в винарню сияет: "Я ХОЧУ ЭТО ВСЁ".
Аня, главный технолог, делает не столько вино, сколько сгущает свет в бутылки и разливает по ним радость жизни. Некоторый свет стоит 170 лева за 750 мл, но он реально того стоит.

Написала отличный маршрут по городу, приезжайте к нам есть, и пусть вам будет вкусно.