![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
krissjaСегодня будет маленькая, но очень личная, банальная, и оттого немного стыдная сказка про поворот головы. Ну и про влюбленность тоже - это очень смешно, но, несмотря на некоторую свою эмоциональную тупость, я не могу пока припомнить ни одного момента счастья, не связанного с.
(апдейт: есть один, завтра расскажу. но он снова будет про Стрейнджера, бгг)
Так вот, дело было между 1996 и 1998 годом - потому что в девяносто шестом эти книги начали выходить, а в девяносто восьмом я уже не жила в Царицыно.
А когда это произошло - как раз жила. Район мне этот не нравился: во-первых, рядом рынок, то есть вонь и толпы людей, а также мыши; во-вторых, чтобы жить там, родители переехали из обожаемого мною Бирюлева, где был лес, воздух и все мои друзья - то есть Наташка Фы. В-третьих, я, конечно, оценила удобство жизни прямо у метро - но прелесть конкретно этого места так меня и не тронула. Сейчас только я понимаю: райончик-то - как мне нравится: старые четырехэтажные дома с широкими пролетами и двухэтажные дома с деревянными лестницами, странные улицы, интересные дворики, старые магазины; сейчас я даже поностальгировать могу - по снесенному деревянному дому в парке "Сосенки" и по самому парку, по старому военному складу, который был таинственным-домом-с-черными-окнами, а стал обычным жилищем - а когда я там жила, все меня раздражало. Все было непривычным, не таким, а, значит, "не как надо".
Если мое детство было отчаянно скучным временем, то юность - беззащитным. С одной стороны - рухнул гребаный совок, и жизнь славабогу стала хоть сколько-то непредсказуемой. С другой - это была непредсказуемость класса "доберешься ли ты сегодня домой или получишь пулю в спину" - в 1992 году, когда мои родители переехали в Царицыно, там ночами постреливали. К 1996--7-8 году, понятное дело, стало спокойнее, но у меня все равно было ощущение, что будущего нет, причем для всех.
Понятное дело, я подсела на фэнтези - а кто тогда не.
А на выходе из метро Царицыно, в длинной части перехода, ведущей к электричкам, была книжная лавка, где я скупала все новинки. Тупо шла после работы (действительно довольно тупо - попробуйте иначе передвигаться в толпе, прущей на электричку в час пик), сворачивала не туда, останавливалась у ларька - и зырила на книги, а потом покупала бумажное лекарство от безнадежности и неуверенности. Так я обрела, например, Угрюмову - вначале три книги из тетралогии, а потом, несколько лет спустя - четвертую.
Можете себе представить чувства человека, который через два года после того, как перестал надеяться, покупает последнюю книгу тетралогии? Я визжала и прыгала прямо в переходе, и кричала "ура", и прижимала книгу к груди, и опять визжала, но это совсем другая история - про то, как в первый день после того, как мы привезли Дашку из роддома, я спустилась в переход за книжкой и обрела щасте.
Так вот.
Однажды после работы я свернула к книжному ларьку и купила новенькое - благо, новенького было то ли три, то ли четыре тома; если понравится - будет, что читать; если не понравится - ну так что ж, новый автор - всегда лотерея.
Новенькое было облечено в обложки с аутичными уродами в простынях и чалмах, но это меня не удивило. Тогда внешность книг мало кого интересовала; все привыкли, что обложка - это ни про что.
Открыла книгу я еще в переходе, как всегда - мне нужен был способ не видеть пути до дома. Перед текстом шло предисловие - я его пролистала, как всегда; обычно в предисловиях пересказывали содержание книги, а нафига мне спойлеры? Уткнулась в текст - и пошла...
...и попала с первой же фразы: "Никогда не знаешь, где тебе повезет". Не помню, как дошла до дома, ничего не помню, кроме счастья-до-охуения: это не последняя такая книга!
Да, это был Макс Фрай. И да, мне немедленно захотелось за него замуж (Марта, прости!) - просто чтобы быть рядом с человеком, который умеет такие тексты, в которых происходят такие чудеса.
Никто. Никогда. Так. Со мной. Не разговаривал.
Никто никогда так не описывал мир, да и такого интересного мира я еще не видела. Ни от каких других текстов прежде у меня не возникало ощущения: "Как охуенна жизнь! Какие мы юные, всемогущие и бессмертные!"
Собственно, я именно за это люблю книги Фрая - для меня они все о любви мира и человека, и о бессмертии; лучшее средство, чтобы повернуть голову в правильную сторону.
Тогда же мне дико захотелось быть рядом с чудесами. Но для начала для щастя хватило самого факта: чудеса возможны, здесь, сейчас, в моем мире, в моей жизни.
И да, с тех пор я читаю предисловия, но если в них попадаются спойлеры - пролистываю до текста.
(апдейт: есть один, завтра расскажу. но он снова будет про Стрейнджера, бгг)
Так вот, дело было между 1996 и 1998 годом - потому что в девяносто шестом эти книги начали выходить, а в девяносто восьмом я уже не жила в Царицыно.
А когда это произошло - как раз жила. Район мне этот не нравился: во-первых, рядом рынок, то есть вонь и толпы людей, а также мыши; во-вторых, чтобы жить там, родители переехали из обожаемого мною Бирюлева, где был лес, воздух и все мои друзья - то есть Наташка Фы. В-третьих, я, конечно, оценила удобство жизни прямо у метро - но прелесть конкретно этого места так меня и не тронула. Сейчас только я понимаю: райончик-то - как мне нравится: старые четырехэтажные дома с широкими пролетами и двухэтажные дома с деревянными лестницами, странные улицы, интересные дворики, старые магазины; сейчас я даже поностальгировать могу - по снесенному деревянному дому в парке "Сосенки" и по самому парку, по старому военному складу, который был таинственным-домом-с-черными-окнами, а стал обычным жилищем - а когда я там жила, все меня раздражало. Все было непривычным, не таким, а, значит, "не как надо".
Если мое детство было отчаянно скучным временем, то юность - беззащитным. С одной стороны - рухнул гребаный совок, и жизнь славабогу стала хоть сколько-то непредсказуемой. С другой - это была непредсказуемость класса "доберешься ли ты сегодня домой или получишь пулю в спину" - в 1992 году, когда мои родители переехали в Царицыно, там ночами постреливали. К 1996--7-8 году, понятное дело, стало спокойнее, но у меня все равно было ощущение, что будущего нет, причем для всех.
Понятное дело, я подсела на фэнтези - а кто тогда не.
А на выходе из метро Царицыно, в длинной части перехода, ведущей к электричкам, была книжная лавка, где я скупала все новинки. Тупо шла после работы (действительно довольно тупо - попробуйте иначе передвигаться в толпе, прущей на электричку в час пик), сворачивала не туда, останавливалась у ларька - и зырила на книги, а потом покупала бумажное лекарство от безнадежности и неуверенности. Так я обрела, например, Угрюмову - вначале три книги из тетралогии, а потом, несколько лет спустя - четвертую.
Можете себе представить чувства человека, который через два года после того, как перестал надеяться, покупает последнюю книгу тетралогии? Я визжала и прыгала прямо в переходе, и кричала "ура", и прижимала книгу к груди, и опять визжала, но это совсем другая история - про то, как в первый день после того, как мы привезли Дашку из роддома, я спустилась в переход за книжкой и обрела щасте.
Так вот.
Однажды после работы я свернула к книжному ларьку и купила новенькое - благо, новенького было то ли три, то ли четыре тома; если понравится - будет, что читать; если не понравится - ну так что ж, новый автор - всегда лотерея.
Новенькое было облечено в обложки с аутичными уродами в простынях и чалмах, но это меня не удивило. Тогда внешность книг мало кого интересовала; все привыкли, что обложка - это ни про что.
Открыла книгу я еще в переходе, как всегда - мне нужен был способ не видеть пути до дома. Перед текстом шло предисловие - я его пролистала, как всегда; обычно в предисловиях пересказывали содержание книги, а нафига мне спойлеры? Уткнулась в текст - и пошла...
...и попала с первой же фразы: "Никогда не знаешь, где тебе повезет". Не помню, как дошла до дома, ничего не помню, кроме счастья-до-охуения: это не последняя такая книга!
Да, это был Макс Фрай. И да, мне немедленно захотелось за него замуж (Марта, прости!) - просто чтобы быть рядом с человеком, который умеет такие тексты, в которых происходят такие чудеса.
Никто. Никогда. Так. Со мной. Не разговаривал.
Никто никогда так не описывал мир, да и такого интересного мира я еще не видела. Ни от каких других текстов прежде у меня не возникало ощущения: "Как охуенна жизнь! Какие мы юные, всемогущие и бессмертные!"
Собственно, я именно за это люблю книги Фрая - для меня они все о любви мира и человека, и о бессмертии; лучшее средство, чтобы повернуть голову в правильную сторону.
Тогда же мне дико захотелось быть рядом с чудесами. Но для начала для щастя хватило самого факта: чудеса возможны, здесь, сейчас, в моем мире, в моей жизни.
И да, с тех пор я читаю предисловия, но если в них попадаются спойлеры - пролистываю до текста.
