1 ноября - ночь Самайна прошла в автобусе "Стамбул-Варна".

Уезжала.
Вернулась.
Дотащила себя и вещи до четвёртого-фактически-пятого этажа, расцеловалась со всеми наличествующими в доме детьми и котами, закинула шмотки в стирку, вычистила себя после автобуса, рухнула спать - и только заполдень проснулась окончательно.
Дети перед моим приездом намыли квартиру, Вика нажарила блинчиков, пока я просыпалась, делала зарядку и решала сложную задачу - кто я, в каком состоянии и где нахожусь. Коты, пока меня не было, закапывались в мою постель - под одеяло, в гнездо между подушкой, мягкой спинкой и пледами. Дети боролись с сыром и колбасой, оставленными для них в холодильнике - и не преуспели. Ходила, смотрела на это всё, приговаривая "как же дома хорошо".
Пошла вечером гулять - зырила на Варну в темноте, какая она большая и глубокая, какая она золотая и синяя, какие у неё домики и улочки; после разлуки глаз зорче (сказала та, которая уезжала на пять дней). Вырулила на пешеходку - а там меня уже ждут.
Дабко Дабкова, латунный памятник, облепили ребята - мальчишки и девчонки с зонтиком (дождя не было). Кто поместился к нему на колени - тот сидел у него на коленях, остальные обнимали насколько могли. Рядом крутился велосипедист. А перед ними стоял скрипач - такой архетипический дедушка в пальто, со сбивчивым ритмом и встроенной фальшью, но чем-то другим очень важный, такой скрипач-из-под-крыши, чёткий показатель высокой степени фриковости города, - стоит и пиликает подросткам. А они радуются и только крепче обнимают Дабко Дабкова.
Вернулась домой окрылённая - и сразу же сломала кофемашину. Думала победить - но хрупкие вещи нельзя делать силой, я это помнила, но забыла.
Соберусь с мыслями - напишу про Стамбул. Вот такая я там была, спасибо другу северному ветру за фото:

Стамбул: еда

Когда перед поездкой я спросила у Ксюши Духовой про поесть в Стамбуле, я уже знала и про десятки кулинарий Lokantasi, где кормят недорого и вкусно, про тележки с бубликами и айраном, про гранатовый сок, и даже про чай на пароме знала. У меня были планы на странное турецкое мороженое, напиток салеп и булку с рыбой. И всё равно я спросила у Ксюши, где в Стамбуле поесть.



Всё дело в том, что Стамбул невозможно себе представить по фотографиям, чужим описаниям и впечатлениям. Вот я вам если скажу "еда на каждом углу, много, разной, недорогой, всё время" - вы сможете себе представить, что это действительно так? Что там буквально каждый угол - то есть все перекрёстки, все выбоины и выпуклости города, - полны тележек с выпечкой, подносов с каштанами, пекарен со свежайшей выпечкой, кулинарий с горячей недорогой едой, кафешек с едой подороже, кофеен с разным кофе - от турецкого greasy до кортадо изумительного вкуса, - а также дюнерных, бюречечных и кондитерских с лукумом и пахлавой? Что за каждой распахнутой дверью - вход в мир еды, которая пахнет - незнакомо, изумительно, завораживающе? И что мимо всего этого, как челнок в волнах, снуёт стамбульский дедушка с подносом чая и бубликов?
Я бы не смогла, честно.
Я только хотела узнать, как это там - и поэтому, когда мы прибыли в снятую через Эйрбиэнби квартиру, я немного подремала - и вымелась разведывать, а как оно на самом деле.
Миндальная плетёнка. Моя первая стамбульская еда - я купила наугад в кондитерской, где мальчики плясали вокруг гигантских противней с сырыми булками, доставали из печи готовые, нарезали батоны на порционные куски, складывали их в мешки и отправляли в дюнерные и балыкэкмечные, улыбались покупательницам, паковали заказы и пахли, пахли, пахли свежим тестом, морским ветром, тысячами знакомых пряностей в самых удивительных сочетаниях. Я ткнула пальцем в незнакомые плюшки, отдала двухсотлировую бумажку, получила груду сдачи, вышла на улицу и отломила кусочек от миндального коржика. И немедленно поняла, как трудно и как важно будет донести до дома (два квартала) хотя бы половину его, чтобы разделить с друзьями.
И так - весь отпуск.



Вечерами, спустившись с кораблика, мы покупали по-настоящему большую коробку разных сладостей - решили перепробовать всё интересное в ближайшей к дому кондитерской. Десяток сортов молочной и фисташковой пахлавы, пять сортов кадаифа (мохнатые сладости из жареной в меду вермишели), лукум и жареный в карамели пудинг - и к утру в коробке не оставалось почти ничего, так, каждому по кусочку с кофе.
Утром, пока мои друзья просыпались, я выметалась за гранатовым соком и свежими плюшками; возвращалась с огромным мешком всего - хурмы, мандаринов, помидоров, мусульманской колбасы (такая же, но без свинины), сыра (поди ещё пройди этот квест: что в бутылках с непонятными надписями - айран, молоко или кефир, - а что в коробочках - творог, сыр или крим-чиз; задачу "купить молока" я решила, зайдя в отдел биоорганической еды: на пакете с соевым этимсамым второе слово означает молоко, возвращаемся к холодильнику и берём бутылку с такой надписью). Каждое утро мои друзья напоминали мне, что мы там не навсегда и спрашивали, куда нам столько еды; и действительно, пару раз у нас оставался хлеб (я потом скормила его чайкам), а один раз нам не понравились мандарины - и мы не стали их есть.



Турецкий завтрак - это чашка кофе и восемнадцать видов закусок по чуть-чуть: сыр, оливки, три вида намазки, корзинка хлеба, треть помидорки, горка зелени, такое. Предлагается это как кофе - вот тут это есть, на шестой картинке в карусели.
Чай чай чай везде. В любой непонятной ситуации пей чай, вообще в любой ситуации пей чай или ешь бублик - считает Стамбул. Чай разносят на пароме, на автовокзале в шесть утра, у музеев и храмов в любое время суток, на шестиполосном шоссе в пробке, ночью у аэропорта. В любой момент рядом может появиться дедушка с подносом, на подносе - стеклянные тюльпаны с чаем, мисочки с сахаром, стаканчик для мелочи, ложка. Иногда - салеп или апельсиновый сок и кока-кола, но чай - всегда. Чай заземляет, отрезвляет, позволяет выдохнуть, принять происходящее тем способом, который есть у каждого - буквально в себя, внутрь. Стамбул на языке, выпитый в три глотка. Чай, заваренный из пакетиков в чашке, самый дешёвый, невероятно вкусный. Чайный мальчик в хипстерской чайной - "извините, но у нас вообще нет кофе". Салеп, выпитый на кораблике, пока мои друзья пили чай; салеп - жидкий почти несладкий сливочно-коричный пудинг. Горячий посреди уже прохладной ночи.



Стамбульские дедушки - с чайными подносами, с благородной осанкой - "ну что, сегодня вы возьмёте чая?", - с хитрыми улыбками - "пекарь, мелочь-то девочке верни", - неторопливые - "проходи вперёд, деточка", - нежные - "прости, милая, хурмы нет, не расстраивайся".
Обед, напрыгнувший на нас внезапно в кафе, на террасу которого мы поднялись выпить чего-нибудь всёравночего с видом на район Сулейманиё. "И вот ЭТО - омлет?!" - ну да, яичница и стафф; а вы видели, что здесь называют утренней чашкой кофе?
Бюрек с мясом, бюрек с сыром; корочку теста, кажется, смазывают лимонным соком - откуда иначе такой запах и вкус; необычно и очень вкусно.



- Вы выбрали только одно горячее и салат. Это еда для одного, а вас трое. Вы проголодались. Хотите, я принесу вам три таких горячих блюда?
- Мне не послышалось? Он предлагает нам утроить порцию?
- Да.
- Он говорит, что мясное ассорти - порция для одного?
- Да. Мы не осилим три.
- Скажи ему, что мы действительно хотим одну.
- Он не поверит и решит, что мы не поняли. Если мы будем настаивать, нам принесут три порции за счёт заведения.
- Давайте тогда возьмём ещё что-нибудь одно. Вот эти баклажаны, например.
Запечённый с бараниной баклажан принесли, затянутый полиэтиленовой плёнкой - чтобы не остыл, пока официант идёт от двери до дальнего края террасы.
- Ду нот ит аутсайд, - предупредил официант, показывая на баклажан.
- Почему он просит нас не есть снаружи?
- Я не понимаю.
- Это значит - не ешьте кожуру баклажана, она несъедобна.
- Как ты догадалась?!
- Я попробовала.

В последний день мы осели в Старбаксе с видом на Босфор. Я изредка приземлялась между пробежками по Кадыкёю, брала капуччино, выкуривала сигарету, выдыхала и бежала дальше: до автобуса нужно было успеть увидеть и съесть как можно больше Кадыкёя.
Третью чашку капуччино бариста выдала мне за счёт заведения. Я пыталась сопротивляться, но не преуспела; тогда я насыпала монет в коробку для чаевых - а бариста налила огромную порцию кофе вместо маленькой и сменилась.


Укатили в Варну на автобусе с пакетом плюшек и бутербродов с курицей.
Я увозила в себе воду Стамбула, еду Стамбула и воздух Стамбула в своих лёгких; Стамбулу остались наши взгляды, шутки, хохот, отпечатки наших ботинок и то, с чем каждый из нас уезжал.