
и каждый день новости, да.
Крыса Филька, побитая жизнью, обросла костными мозолями на ребрах, и почему-то опять перестала жрать. Я подсовывала ей самые лакомые кусочки - а она, втащив еду в клетку вроде бы с энтузиазмом, тут же теряла к ней интерес. Худела, облезала...
Причина обнаружилась, когда я случайно заглянула к ней в рот: верхние зубы крысы - ярко-оранжевые резцы - перекособочились и загнулись куда-то за щеку. Получился эдакий слон бивнями внутрь.
Понятное дело, я тут же ринулась к Дикке. Понятное дело, на следующий день Дикка приехала к нам в Бутово.
Оказалось, что при падении крыса повредила и челюсть тоже, она у нее неправильно срослась, и теперь Филька не может правильно стачивать зубы.
Пришлось обкусывать. Кррррак-кррррак. Трынь! И все.
А потом мы ее до кучи Фронтлайном обработали, шоб не чесалась (кстати, Свинка, насчет блох я не шутила, приди и отлей у меня Фронтлайна).
Представляете себе, крыса - с переломанными и уже сросшимися ребрами, с шоком от падения, с поломанной челюстью (теперь я понимаю, почему она так неохотно ела), с блохами, с больным глазом и зубами за щекой - но какая жажда жизни!
Кололи Фильку позавчера со Стрейнджером, он ее почесывал за ушками, шептал что-то ласковое - а я возьми да назови ее полным именем. А то все Филька да Филька - так никто не будет знать, что на самом деле она у нас Фелиция.
Вы бы видели, как обрадовался Стрейнджер!
- Ой, - сказал он, - Вы назвали крысу кошкой! Как это вы умудрились?
А вот так. Зато живучая. Еще пять-шесть жизней есть в запасе, надеюсь, на недлинный крысинский век хватит.
Так что лежит моя красавица - наевшаяся от пуза, вволю поточившая зубы, избавленная от зуда и шелушения кожи - дрыхнет.
Крыса по имени Кошка.