история о лучшей чебуречной района Большого Сочи.

я эту историю писала давным-давно на форуме - и вот честно, не помню, есть ли она у меня в ЖЖ. Поэтому запишу здесь на всякий случай.

Замечательная есть чебуречная в Сочи, на повороте дороги к санаторию им.Ворошилова. Одно из двух мест в Сочи (второе где-то на Ривьере), где можно попробовать НАСТОЯЩИЕ чебуреки.
И не менее замечательная история, с этим самым местом связанная.
Санаторий Ворошилова - место отдыха и лечения военнослужащих в горах, в районе Большого Сочи. Строили его, естественно, военные строители, а проектировали - военные проектировщики.
Отец мой в те времена служил в инженерных войсках, в проектном бюро, в отделе, занимающимся электрическими сетями. И его послали проектировать эти самые сети для этого самого санатория - так сказать, на местность. А дорогу, которой тогда еще не было, выслали проектировать некоего Сашу Гришунина (не его одного, конечно, но запомнила я только его).
И, разумеется, вечно голодные молодые офицеры незамедлительно по прибытии обнаружили замечательную чебуречную с фантастически вкусными чебуреками по смешной цене (врать не буду, но, кажется, на 75 копеек выдавалось пять агромадных чебуреков, стакан кофе с молоком и полстакана жгучей аджики. Или это было на 15 копеек? Мда, склероз...)
Так вот по генплану дорога в санаторий Ворошилова должна была пройти аккурат через эту чебуречную (которой на чертежах, исессьно, не было и быть не могло; да и негоже Министерству обороны в своих планах какую-то забегаловку учитывать). И замечательную обжорку должны были вскорости снести...
Вы представляете, НАСКОЛЬКО ее было жаль?
Неа. Не представляете.
И не называйте больше военных людьми без сердца.
Потому что этот самый Саша своею собственной рукой внес изменения в генплан так, что по новому чертежу дорога ОГИБАЛА чебуречную (и стоящую возле чебуречной сосну) и шла дальше в гору. "Из-за природных условий", было сформулировано в объяснении.
С тех пор в определенных кругах эта чебуречная называется именем Саши Гришунина.

Историю эту мне рассказал мой папа давным-давно. И, представьте, я до сих пор не знаю, в курсе ли хозяин чебуречной... То, что проектировщики ему не рассказали - это факт.

история о лучшей чебуречной района Большого Сочи.

я эту историю писала давным-давно на форуме - и вот честно, не помню, есть ли она у меня в ЖЖ. Поэтому запишу здесь на всякий случай.

Замечательная есть чебуречная в Сочи, на повороте дороги к санаторию им.Ворошилова. Одно из двух мест в Сочи (второе где-то на Ривьере), где можно попробовать НАСТОЯЩИЕ чебуреки.
И не менее замечательная история, с этим самым местом связанная.
Санаторий Ворошилова - место отдыха и лечения военнослужащих в горах, в районе Большого Сочи. Строили его, естественно, военные строители, а проектировали - военные проектировщики.
Отец мой в те времена служил в инженерных войсках, в проектном бюро, в отделе, занимающимся электрическими сетями. И его послали проектировать эти самые сети для этого самого санатория - так сказать, на местность. А дорогу, которой тогда еще не было, выслали проектировать некоего Сашу Гришунина (не его одного, конечно, но запомнила я только его).
И, разумеется, вечно голодные молодые офицеры незамедлительно по прибытии обнаружили замечательную чебуречную с фантастически вкусными чебуреками по смешной цене (врать не буду, но, кажется, на 75 копеек выдавалось пять агромадных чебуреков, стакан кофе с молоком и полстакана жгучей аджики. Или это было на 15 копеек? Мда, склероз...)
Так вот по генплану дорога в санаторий Ворошилова должна была пройти аккурат через эту чебуречную (которой на чертежах, исессьно, не было и быть не могло; да и негоже Министерству обороны в своих планах какую-то забегаловку учитывать). И замечательную обжорку должны были вскорости снести...
Вы представляете, НАСКОЛЬКО ее было жаль?
Неа. Не представляете.
И не называйте больше военных людьми без сердца.
Потому что этот самый Саша своею собственной рукой внес изменения в генплан так, что по новому чертежу дорога ОГИБАЛА чебуречную (и стоящую возле чебуречной сосну) и шла дальше в гору. "Из-за природных условий", было сформулировано в объяснении.
С тех пор в определенных кругах эта чебуречная называется именем Саши Гришунина.

Историю эту мне рассказал мой папа давным-давно. И, представьте, я до сих пор не знаю, в курсе ли хозяин чебуречной... То, что проектировщики ему не рассказали - это факт.

ночное, детское

Писк из детской: "Мама!"
Бегу, спрашиваю у Вики:
- Что случилось? Попить? Собачку?
Дочка спит, не отвечает. Переворачиваю ее на бочок, даю собачку, накрываю одеялком, - слышу неразборчивое бурчание.
Вынимаю из Вики соску, переспрашиваю:
- Что?
Слышу тихое, но настойчивое:
- Мама, я хочу помыть окно!

Пришлось пообещать ей, что утром мы все вместе будем мыть зеркало...

ночное, детское

Писк из детской: "Мама!"
Бегу, спрашиваю у Вики:
- Что случилось? Попить? Собачку?
Дочка спит, не отвечает. Переворачиваю ее на бочок, даю собачку, накрываю одеялком, - слышу неразборчивое бурчание.
Вынимаю из Вики соску, переспрашиваю:
- Что?
Слышу тихое, но настойчивое:
- Мама, я хочу помыть окно!

Пришлось пообещать ей, что утром мы все вместе будем мыть зеркало...

календарь

1999 год

Мне - 23 года.
Весной мы снова меняем место занятий - Толя Зор знакомится с исключительно богатым человеком, и тот отдает в наше распоряжение огромный зал на третьем этаже своего особняка. Очень просторно, очень красиво, очень богато... Я быстро схожусь с тогдашней девушкой этого богатого господина - мы дружим, периодически бываем друг у друга в гостях, она рассказывает мне о себе, о своей жизни...
>Именно тогда я понимаю, что не хочу быть богатой. До тех пор мне обретение финансовой независимости казалось чуть ли не целью жизни; но я понимаю - хотя и не могу четко сформулировать, - что за богатство тоже приходится платить; и если это и есть жизнь богатого человека, то я так - не хочу. Слишком велика цена.<
В мае Ольга - так зовут девушку - расстается со своим состоятельным господином, и из особняка в центре Москвы переезжает в квартиру на Нагорной, которую ей сколько-то времени назад купил ее мужчина.
>Об Ольге Жуковой - наособицу.
Только познакомившись с ней, я поняла, что самодостаточные люди действительно существуют. Пока ей хорошо - ей никто не нужен; когда ей плохо, она легко находит тех, кто ей помогает. Ольга - искуснейший манипулятор; но она совершенно искренна в любой момент своей жизни - или искренне верит в собственную искренность, что, в общем-то, одно и то же.<
Так вот, Ольге плохо, Ольге грустно, Ольге не хочется жить одной, Ольге хочется компании и разговоров, и она зовет меня к себе - жить вместе. Я честно ее предупреждаю, что вместе со мной к ней переедут и мои друзья; что дверь в ее доме не будет закрываться, - какой смысл, если через полчаса все равно кто-нибудь заглянет на огонек; что жить со мной очень сложно, потому что шуму и грязи от меня гораздо больше, чем удовольствия. Но Ольга всячески уговаривает меня, и я беру месяц на размышления - за этот месяц мы успеваем перевезти почти все мои вещи.
Тем временем я заканчиваю университет, впервые за все время работы в деканате беру учебный отпуск на сдачу госов - и увольняюсь, не выходя из отпуска. С работы я ухожу с облегчением; тем более что впереди у меня - чудеснейшие перспективы: очередной богатый знакомый Толи Зора берет нас "на баланс", и теперь я буду сидеть дома (!) за компьютером, который мне привезут и установят (!!), редактировать Толины книжки и заниматься всякой другой бумажной работой - а мне за это будут платить (!!!). Тогдашняя моя зарплата составляла примерно 250 долларов - при том, что съем однушки в Москве тогда стоил примерно 100 долларов. И я чувствую себя невероятно богатой.
В июне я уже живу у Ольги на Нагорной, и это - счастливейшее время моей жизни. Я работаю дома (о, это сладкое слово - фриланс!), в удобное для меня время; у меня наконец-то есть дом, в котором горит свет; я с энтузиазмом занимаюсь дизайном Ольгиной квартиры - по мелочам, естественно, - и счастье мое так велико, что дает мне крылья. Это дом, это настоящий Дом, впервые за всю жизнь. И в нем - мои друзья, и никто не говорит мне "опять твои придурки все сожрали; мы что, нанимались их кормить?"; все, кто приходят в дом-на-Нагорной, знают: их ждут и им рады. И дверь действительно не закрывается - смысла нет :)
Мы с упоением работаем на благо школы Толи Зора, разрабатываем и придумываем массу всего интересного, выступаем с публичными лекциями, редактируем книги... И это счастье: быть востребованным работником, работать в наиудобнейшем для себя режиме, и знать, что дома тебя ждут.
Кроме того, у меня появляется интернет - точнее, я появляюсь в интернете, и моментально заболеваю этой заразой :)
В конце апреля мы снова едем в Черновцы - и в этот раз все еще лучше, еще чудеснее: гостиницу открывают специально для нас, и нам хорошо вместе, и город - безумно любимый и уже почти родной... Толя Игнатюк показывает мне город с таких сторон, куда меня ноги точно не занесли бы (Толя сам из Черновиц), и я счастлива, и мне хорошо. Этот город, эта сказка...
Летом мы едем в Питер впятером - я, Юлька, Ольга, Юля Грязнова и Полинка - самая юная из нас, ей тогда, кажется, и шестнадцати не было. Мы едем полюбоваться на белые ночи, нам очень весело - и своими разговорами мы мешаем спать всему плацкартному вагону; а утром мы уже в Питере, нас встречают Иренка Мошенница и Дирижер (мои виртуальные приятели) и везут куда-то за Озерки, где нас ждет Ира Дубовицкая - питерская ученица Толи Зора. Ира гостеприимно отдает нам комнату своей дочери, где мы в первую ночь пытаемся заснуть все впятером - мы с Полинкой - на полу, Ольга, Юлька и Юля Грязнова - на диване. Полинка ложитсяа у шкафа, и, кажется, все-таки засыпает. Я засыпаю лишь тогда, когда мне удается заправить себе за уши волосы Юли Грязновой, падающие на меня с дивана. Юля Грязнова засыпает быстро, и не чувствует надругательства над своими косами. Цыпленок, которую уложили на диван посредине, заснуть вообще не может и под утро уходит на кухонный диванчик. Моя Юлька у стеночки засыпает просто замечательно, просыпается ночью от чьего-то пристального взгляда, снимает с ЮлиГрязновской подушки мою ручную крысу Бусинку, запирает зверенка обратно в клетку, ложится снова...
На следующее утро мы вчетвером перезжаем на вокзал, в депо, в гостиницу для машинистов, где всем спится превосходно, кроме Цыпа (Цып, Ольга Жукова, полное имя - Свирепый Цыпленок), привыкшей к гостиницам класса "Шератон". И каждое утро девочки (Цып, Полинка и Юлька) просыпаются от переговоров по громкой связи и лязга поездов. Я не просыпаюсь - я крепко сплю, пугая своим храпом отдыхающих машинистов, а на улицу выползаю только ближе к вечеру. Я наконец-то нашла город, в котором мне охуительно спится.
>Именно тогда я впервые получаю Питер большим куском, и понимаю, что это город создан для того, чтобы я там отдыхала. Город - любовь всей жизни :) Не самый красивый, но один из самых притягательных для меня - спокойствием, отрешенностью, уверенностью, значительной и легкой красотой. В Питере что-то творится с расстояниями, они кажутся в два-три раза больше, чем в Москве, хотя сам город - меньше. Тротуары выглядят шире, соседний квартал - гораздо дальше, а от одной до другой станции метро пешком дойдешь разве что за полдня. Питер - это люди и здания, это плоская земля под высоким мрачным небом, Павловск и Дворцовая площадь, и, конечно же, сфинксы. Питер - это город, куда я приезжаю разбитая и измочаленная до предела; город, где я собираю себя по кусочкам, чувствуя, как с каждым вдохом прибывают силы; город, где мне хорошо именно потому, что я ему не нужна. Как сказал Стрейнджер, "этот город твердит тебе: "Ты - один, один, один" - так, что хочется его перекричать". Мне перекричать не хочется :)<
Итак, мы отдыхаем в Питере, ездим на экскурсии, много гуляем - а все наши деньги лежат у Полинки в кошельке, потому что она - самая ответственная. Именно она покупает еду и следит за тем, чтобы мы нормально и вовремя кушали. Именно она идет вечером за хлебом - когда жрать хочется так, что зубы сводит, но выходить из комнаты - лень и неохота. Именно она напоминает нам о том, сколько мы можем потратить сегодня и сколько у нас остается на завтра... В общем, шестнадцатилетняя Полинка строит всех нас - "взрослых" распиздяек :)
Деньги у нас кончаются аккурат к отъезду. Но не беда - еще когда мы отъезжали из Москвы, нам обещали вписку в "Эр-200", в салон для машинистов. Но, когда мы появляемся у поезда, оказывается, что свободны всего два места, и нам придется выбрать - кому ехать, а кому оставаться. Конечно, мы можем ехать в тамбуре; но мы почему-то решаем добираться до дому собственными силами, посадив на поезд Юлю Грязнову и Полинку, и отправив с ними все наши вещи.
>Мы возвращаемся в Москву автостопом, втроем - я, Юлька и Цып, - и это - первый и пока последний опыт автостопа в нашей жизни. С тех пор я знаю, что это - тоже способ добраться из точки А в точку Б.<
На исходе лета Ольга мирится со своим состоятельным господином и переезжает к нему. Мы с Юлькой остаемся жить в ее квартире - впрочем, Ольга живет на два дома, периодически появляясь на Нагорной.
Я же занята инетом и интернет-романами, мы с Таней Карасевой запускаем в сеть некий интернет-проект, я пытаюсь писать прозу - у меня не очень хорошо получается...
>Свою виртуальную биографию я уже как-то раз начинала, вот здесь она лежит - весьма подробная, кому интересно. И оканчивается она на том моменте, где я знакомлюсь с Симмом, SiMMply Andy. Расскажу вкратце о том, что было дальше.<
В Симма я, разумеется, влюбляюсь - он совершенно нелогичен и непоследователен, он не похож ни на кого из виденных мною раньше, а еще у него восхитительные глаза - бирюзовые, идеальной формы, с длинными ресницами. А еще от него чарующе пахнет - а я же на человеческий запах могу идти, как крыса на звуки дудочки.
И влюбляюсь я так сильно и неразделенно, что снова начинаю писать прозу. До этого - изредка стишки-песенки, некоторые даже неплохие; а крупную прозу - как бросила в школьном возрасте, так больше и не писала. И вот впервые мне хочется, хочется, я пишу буковки, слова... Так появляется "Иллюзия одиночества" дописанная аккурат ко дню ррждения Симма, за ней - "Сказки и сны" (их сейчас нет в инете), за ними - "Уроки любви", несколько рассказов (которых сейчас в инете тоже нет), еще несколько рассказов - "действие происходит в интернете в тысяча девятьсот девяносто девятом году", все про любовь, все нежное и совершенно дурацкое.


Фотографий осталось немеряно. Фотографии дома-на-Нагорной, всей нашей веселой компании, моей кошки, которая появится у меня в следующем году, снимки из парка и с пруда... Целый фотоальбом, сейчас живущий у Юльки.
Фоторгафии весенней поездки в Черновцы - дома-корабли, дома-дворцы, дома-часовни.
И питерский альбом - от нашей поездки.

календарь

1999 год

Мне - 23 года.
Весной мы снова меняем место занятий - Толя Зор знакомится с исключительно богатым человеком, и тот отдает в наше распоряжение огромный зал на третьем этаже своего особняка. Очень просторно, очень красиво, очень богато... Я быстро схожусь с тогдашней девушкой этого богатого господина - мы дружим, периодически бываем друг у друга в гостях, она рассказывает мне о себе, о своей жизни...
>Именно тогда я понимаю, что не хочу быть богатой. До тех пор мне обретение финансовой независимости казалось чуть ли не целью жизни; но я понимаю - хотя и не могу четко сформулировать, - что за богатство тоже приходится платить; и если это и есть жизнь богатого человека, то я так - не хочу. Слишком велика цена.<
В мае Ольга - так зовут девушку - расстается со своим состоятельным господином, и из особняка в центре Москвы переезжает в квартиру на Нагорной, которую ей сколько-то времени назад купил ее мужчина.
>Об Ольге Жуковой - наособицу.
Только познакомившись с ней, я поняла, что самодостаточные люди действительно существуют. Пока ей хорошо - ей никто не нужен; когда ей плохо, она легко находит тех, кто ей помогает. Ольга - искуснейший манипулятор; но она совершенно искренна в любой момент своей жизни - или искренне верит в собственную искренность, что, в общем-то, одно и то же.<
Так вот, Ольге плохо, Ольге грустно, Ольге не хочется жить одной, Ольге хочется компании и разговоров, и она зовет меня к себе - жить вместе. Я честно ее предупреждаю, что вместе со мной к ней переедут и мои друзья; что дверь в ее доме не будет закрываться, - какой смысл, если через полчаса все равно кто-нибудь заглянет на огонек; что жить со мной очень сложно, потому что шуму и грязи от меня гораздо больше, чем удовольствия. Но Ольга всячески уговаривает меня, и я беру месяц на размышления - за этот месяц мы успеваем перевезти почти все мои вещи.
Тем временем я заканчиваю университет, впервые за все время работы в деканате беру учебный отпуск на сдачу госов - и увольняюсь, не выходя из отпуска. С работы я ухожу с облегчением; тем более что впереди у меня - чудеснейшие перспективы: очередной богатый знакомый Толи Зора берет нас "на баланс", и теперь я буду сидеть дома (!) за компьютером, который мне привезут и установят (!!), редактировать Толины книжки и заниматься всякой другой бумажной работой - а мне за это будут платить (!!!). Тогдашняя моя зарплата составляла примерно 250 долларов - при том, что съем однушки в Москве тогда стоил примерно 100 долларов. И я чувствую себя невероятно богатой.
В июне я уже живу у Ольги на Нагорной, и это - счастливейшее время моей жизни. Я работаю дома (о, это сладкое слово - фриланс!), в удобное для меня время; у меня наконец-то есть дом, в котором горит свет; я с энтузиазмом занимаюсь дизайном Ольгиной квартиры - по мелочам, естественно, - и счастье мое так велико, что дает мне крылья. Это дом, это настоящий Дом, впервые за всю жизнь. И в нем - мои друзья, и никто не говорит мне "опять твои придурки все сожрали; мы что, нанимались их кормить?"; все, кто приходят в дом-на-Нагорной, знают: их ждут и им рады. И дверь действительно не закрывается - смысла нет :)
Мы с упоением работаем на благо школы Толи Зора, разрабатываем и придумываем массу всего интересного, выступаем с публичными лекциями, редактируем книги... И это счастье: быть востребованным работником, работать в наиудобнейшем для себя режиме, и знать, что дома тебя ждут.
Кроме того, у меня появляется интернет - точнее, я появляюсь в интернете, и моментально заболеваю этой заразой :)
В конце апреля мы снова едем в Черновцы - и в этот раз все еще лучше, еще чудеснее: гостиницу открывают специально для нас, и нам хорошо вместе, и город - безумно любимый и уже почти родной... Толя Игнатюк показывает мне город с таких сторон, куда меня ноги точно не занесли бы (Толя сам из Черновиц), и я счастлива, и мне хорошо. Этот город, эта сказка...
Летом мы едем в Питер впятером - я, Юлька, Ольга, Юля Грязнова и Полинка - самая юная из нас, ей тогда, кажется, и шестнадцати не было. Мы едем полюбоваться на белые ночи, нам очень весело - и своими разговорами мы мешаем спать всему плацкартному вагону; а утром мы уже в Питере, нас встречают Иренка Мошенница и Дирижер (мои виртуальные приятели) и везут куда-то за Озерки, где нас ждет Ира Дубовицкая - питерская ученица Толи Зора. Ира гостеприимно отдает нам комнату своей дочери, где мы в первую ночь пытаемся заснуть все впятером - мы с Полинкой - на полу, Ольга, Юлька и Юля Грязнова - на диване. Полинка ложитсяа у шкафа, и, кажется, все-таки засыпает. Я засыпаю лишь тогда, когда мне удается заправить себе за уши волосы Юли Грязновой, падающие на меня с дивана. Юля Грязнова засыпает быстро, и не чувствует надругательства над своими косами. Цыпленок, которую уложили на диван посредине, заснуть вообще не может и под утро уходит на кухонный диванчик. Моя Юлька у стеночки засыпает просто замечательно, просыпается ночью от чьего-то пристального взгляда, снимает с ЮлиГрязновской подушки мою ручную крысу Бусинку, запирает зверенка обратно в клетку, ложится снова...
На следующее утро мы вчетвером перезжаем на вокзал, в депо, в гостиницу для машинистов, где всем спится превосходно, кроме Цыпа (Цып, Ольга Жукова, полное имя - Свирепый Цыпленок), привыкшей к гостиницам класса "Шератон". И каждое утро девочки (Цып, Полинка и Юлька) просыпаются от переговоров по громкой связи и лязга поездов. Я не просыпаюсь - я крепко сплю, пугая своим храпом отдыхающих машинистов, а на улицу выползаю только ближе к вечеру. Я наконец-то нашла город, в котором мне охуительно спится.
>Именно тогда я впервые получаю Питер большим куском, и понимаю, что это город создан для того, чтобы я там отдыхала. Город - любовь всей жизни :) Не самый красивый, но один из самых притягательных для меня - спокойствием, отрешенностью, уверенностью, значительной и легкой красотой. В Питере что-то творится с расстояниями, они кажутся в два-три раза больше, чем в Москве, хотя сам город - меньше. Тротуары выглядят шире, соседний квартал - гораздо дальше, а от одной до другой станции метро пешком дойдешь разве что за полдня. Питер - это люди и здания, это плоская земля под высоким мрачным небом, Павловск и Дворцовая площадь, и, конечно же, сфинксы. Питер - это город, куда я приезжаю разбитая и измочаленная до предела; город, где я собираю себя по кусочкам, чувствуя, как с каждым вдохом прибывают силы; город, где мне хорошо именно потому, что я ему не нужна. Как сказал Стрейнджер, "этот город твердит тебе: "Ты - один, один, один" - так, что хочется его перекричать". Мне перекричать не хочется :)<
Итак, мы отдыхаем в Питере, ездим на экскурсии, много гуляем - а все наши деньги лежат у Полинки в кошельке, потому что она - самая ответственная. Именно она покупает еду и следит за тем, чтобы мы нормально и вовремя кушали. Именно она идет вечером за хлебом - когда жрать хочется так, что зубы сводит, но выходить из комнаты - лень и неохота. Именно она напоминает нам о том, сколько мы можем потратить сегодня и сколько у нас остается на завтра... В общем, шестнадцатилетняя Полинка строит всех нас - "взрослых" распиздяек :)
Деньги у нас кончаются аккурат к отъезду. Но не беда - еще когда мы отъезжали из Москвы, нам обещали вписку в "Эр-200", в салон для машинистов. Но, когда мы появляемся у поезда, оказывается, что свободны всего два места, и нам придется выбрать - кому ехать, а кому оставаться. Конечно, мы можем ехать в тамбуре; но мы почему-то решаем добираться до дому собственными силами, посадив на поезд Юлю Грязнову и Полинку, и отправив с ними все наши вещи.
>Мы возвращаемся в Москву автостопом, втроем - я, Юлька и Цып, - и это - первый и пока последний опыт автостопа в нашей жизни. С тех пор я знаю, что это - тоже способ добраться из точки А в точку Б.<
На исходе лета Ольга мирится со своим состоятельным господином и переезжает к нему. Мы с Юлькой остаемся жить в ее квартире - впрочем, Ольга живет на два дома, периодически появляясь на Нагорной.
Я же занята инетом и интернет-романами, мы с Таней Карасевой запускаем в сеть некий интернет-проект, я пытаюсь писать прозу - у меня не очень хорошо получается...
>Свою виртуальную биографию я уже как-то раз начинала, вот здесь она лежит - весьма подробная, кому интересно. И оканчивается она на том моменте, где я знакомлюсь с Симмом, SiMMply Andy. Расскажу вкратце о том, что было дальше.<
В Симма я, разумеется, влюбляюсь - он совершенно нелогичен и непоследователен, он не похож ни на кого из виденных мною раньше, а еще у него восхитительные глаза - бирюзовые, идеальной формы, с длинными ресницами. А еще от него чарующе пахнет - а я же на человеческий запах могу идти, как крыса на звуки дудочки.
И влюбляюсь я так сильно и неразделенно, что снова начинаю писать прозу. До этого - изредка стишки-песенки, некоторые даже неплохие; а крупную прозу - как бросила в школьном возрасте, так больше и не писала. И вот впервые мне хочется, хочется, я пишу буковки, слова... Так появляется "Иллюзия одиночества" дописанная аккурат ко дню ррждения Симма, за ней - "Сказки и сны" (их сейчас нет в инете), за ними - "Уроки любви", несколько рассказов (которых сейчас в инете тоже нет), еще несколько рассказов - "действие происходит в интернете в тысяча девятьсот девяносто девятом году", все про любовь, все нежное и совершенно дурацкое.


Фотографий осталось немеряно. Фотографии дома-на-Нагорной, всей нашей веселой компании, моей кошки, которая появится у меня в следующем году, снимки из парка и с пруда... Целый фотоальбом, сейчас живущий у Юльки.
Фоторгафии весенней поездки в Черновцы - дома-корабли, дома-дворцы, дома-часовни.
И питерский альбом - от нашей поездки.

тексты

Сегодня написала рассказик, заодно и сайт обновила.

тексты

Сегодня написала рассказик, заодно и сайт обновила.