про как дела

[krissja]

Хвастаюсь Боничке:
- Мне пельменница пришла! Настоящая железная украинская, из Харькова прилетела, на е-бее купленная.
- А зачем она тебе, если есть "Берёзка" и готовые? - спрашивает Боничка.
- Не, ну оно же всё простое! Теста налепит кто-нибудь другой, я фарша намешаю, останется только разложить, скалкой прокатить...
- И так - раз сто, не меньше, - отзывается Бонни. - Лично у меня силы кончаются на первой сотне, а про запас надо килограмм пять.
Я открываю рот и слышу от себя:
- Сотня - это примерно на троих на ужин; мы позавчера впятером съели два кило на ужин, вообще не напрягаясь; а в пельменница - на тринадцать штук... Нахрена я вообще в это ввязалась?!
Бонни попыталась меня успокоить - напомнить про всякие прикольные штуки типа равиолей с сыром и лососем, которые никто не ест можно делать Для Ценителей, но я была безутешна: на ужин каждому потребуется не менее двух заряженных и прокатанных пельменниц; мы ухайдокаемся быстрее, чем обрадуемся; а если делать толпой и по приколу на всех и про запас - то это сколько ж потом убираться...
...дома пересчитала - отверстий в пельменнице тридцать три. Всё равно немного и всё равно как-то хлопотно - но уже легче.
В конце концов, не уверена, что мне хотелось именно готовить; но я много лет подряд хотела такую пельменницу, и теперь она у меня есть.

Сегодня идём с Боничкой - солнце, ветер тёплый, мы нараспашку; я рассказываю что-то, машу руками - и тут Бонни говорит:
- Оглянись.
Оглядываюсь. Вижу столб, на столбе - нового чувака на электроящике, в руках у чувака - альбом с надписью "никогда не забывай своё прошлое". Воплю: "Новый чувак!!!" - опускаю глаза, вижу банки спреев, возле них - парня, который всё это дело фотографирует; поднимаю глаза - ой, Фарс!
- Привет, - говорит Алекси, - Поможешь? Побудь прохожим, который разглядывает эту книгу.
И я внимательно просматриваю фотоальбом болгарских памятников советского времени, комментируя каждый - и только к концу альбома понимаю, что Фарс всё это снимает на крошечную ГоуПро.
И дальше мы идём, пузырясь и подпрыгивая.
Ура, ура, Алекси снова рисует чуваков на электроящиках!


Недавно шли с Боничкой - сначала кормить котиков, а потом сфотографировать картину Фарса перед сменой экспозиции; идём бульваром мимо Археологического, болтаем вслух довольно громко - и внезапно слышим пронзительный кошачий крик. Оборачиваемся - котик ДА несётся к нам, крича: "ЕДААААА! ты куДААААА!"
Какая жизнь, а: варненские котики из самых умных и ласковых узнают нас по голосам.

Была сегодня у любимого ветеринара с кошкой Шейлой. В прошлый раз её не проняли его восторги "ах какие глаза, ах какой хвостик": когда доктор попытался посмотреть Шейлино горло, она убрала его руку уверенным жестом взрослой кошки, матери семнадцати детей.
- Как она себя чувствует сегодня? - вежливо осведомился доктор, когда я выковыряла Шейлу из корзинки.
- Отлично! Горло очистилось, разговаривает вообще не замолкая.
Подтверждая мои слова, Шейла громко выругалась, а потом - ещё раз, на укол антибиотика.
- Попугай ваш нас высмеивал, - пожаловалась я доктору.
- Этот-то? Этот дааа, может.
- Фтьють-фьють, чирик-чирик, - отозвался попугай из другого кабинета, будто не он минуту назад стонал раненым зверем, передразнивая жалобное мяуканье мамы Ши.
Назад домой нас вёз тот же таксист, который привозил нас в клинику в четверг - меня волнуюущуюся и Шейлу хрипящую.
- Выздоровела? - спросил он у корзинки.
Та отозвалась жалобным кошачьим матом.
- Выздоровела, - кивнул таксист. - Потерпи, сейчас приедем.

Стрейнджер позавчера купался в море. Подвернул джинсы, скинул туфли - и зашёл в воду аж по щиколотку, наверное. Море было тёмное, гладкое и пронзительно холодное; на горизонте сиял огнями какой-то кораблик; мы с Серёгой курили, глядя на звёздное небо, Боничка зырила на подсвеченную веранду ближайшего ресторанчика, а огни города расплывались по воде длинными вертикальными полосами. Стрейнджер вышел из воды и сел прямо в песок, и было ему хорошо, и никакие мои писки и визги "на улице зима холодно мокро ааа!" - его не задели.